может иметь известные права, но это еще не значит, что оно ими действительно обладает. Каждый способен иметь право собственности на имущество, но отсюда вовсе не следует, что уже имеет его».[565] Следовательно, как можно причинить вред тому, чего еще нет в реальной действительности? Очевидно, никак.
Гражданско-правовое правонарушение выражается не в нарушении субъективных прав, а в совершении противоправного деяния, которое затрудняет или делает практически невозможным реализацию прав в правоотношении. Все иное – блага, интересы, субъективные права – существует в рамках общественных отношений, а путем воздействия на них причиняется вред всему общественному отношению в целом. Причем сами формы выражения вреда, т. е. реальные последствия, могут иметь самый разнообразный характер. Речь может идти о моральном вреде, об убытках, об упущенной выгоде, о моральных переживаниях, об отсутствии реальной возможности использовать принадлежащее субъекту право, об организационных последствиях.
Некоторые ученые предлагают ввести понятие «нормонарушение» – нарушение несправедливых предписаний.[566] Предложение весьма спорное. Получается, что если предписание несправедливо, его можно не исполнять. Но кто будет оценивать, является предписание справедливым или же нет? На наш взгляд, данное предложение обусловлено дискуссиями о широком и узком понимании права. Позитивное право должно учитывать критерии естественного права, в таком случае отпадает необходимость в понятии «нормонарушение».
Дискуссионной в юридической литературе является проблема злоупотребления правом. Может ли злоупотребление правом выступать в качестве юридического факта, порождающего правоотношения юридической ответственности? А. А. Малиновский полагает, что «злоупотребление правом есть такая форма осуществления права в противоречии с его назначением, посредством которой субъект причиняет вред другим участникам общественных отношений»,[567] а одной из форм злоупотребления правом называет правонарушение.[568] Таким образом, злоупотребление правом как юридический факт может служить основанием возникновения правоотношения ответственности только в том случае, если оно является правонарушением. Некоторые формы злоупотребления правом не являются правонарушением, а следовательно, не могут служить основанием возникновения правоотношений юридической ответственности. Например, деятельность религиозного объединения или его лидера можно рассматривать как злоупотребление свободой совести и вероисповедания, но не как правонарушение.[569]
Правоотношения ответственности – только одна из разновидностей охранительных правоотношений. Поэтому от правонарушения необходимо отличать юридические факты, вызывающие к жизни иные разновидности охранительных правоотношений. «Предпосылками охранительных правоотношений являются охранительные нормы материальных
См.:
Там же. – С. 58.
Там же. – С. 91.
