на то что подворье Грауштейна было занято великим множеством построек, «Стальная Скала», «Ржавый Жнец» и «Беспечный Бес», замершие у входа, указывали на монастырскую трапезную яснее, чем Вифлеемская звезда. Гримберт с облегчением убедился в том, что это здание, как и прочие, сооружено лазаритами с учетом размером рыцарского доспеха, а значит, он, скорее всего, не раздавит никого из братьев, вторгнувшись внутрь в «Сером Судье».
Внутри оказалось на удивление просторно, но Гримберт, оказавшись внутри, все равно заслужил неодобрительные взгляды собравшихся. Ничего удивительного, учитывая, что любого неосторожного движения рыцарского доспеха было достаточно, чтоб превратить в щепу любой из обеденных столов.
– Сир Гризео! Сир Ягеллон! Сюда!
Шварцрабэ, Франц и Томаш сумели устроиться с максимально возможным комфортом, захватив себе большой угловой стол, на котором, подобно фигурам на шахматной доске в сложной и затянувшейся партии, расположились пивные кружки, крынки с медом и сыром, а также чищеные орехи – все, что монастырь Грауштейн смог предложить господам рыцарям. Гримберт угрюмо подумал о том, что ему не достанется даже этого, единственное, на что он сейчас мог рассчитывать – несколько глотков соленой протеиновой смеси из загубника.
– …тут-то я и понял, что дело не к добру, – беспалые ломкие руки Томаша походили на сухие древесные ветви, побывавшие во фрезеровочном станке, но жестикулировали необычайно быстро. – У этого сира Оттона было двукратное преимущество по орудиям, кроме того, я к тому времени уже выработал весь моторесурс и трясся как припадочный. Ну, думаю, доигрался ты, Красавчик. Сейчас разделает меня в два залпа…
Гримберт заставил «Серого Судью» замереть с торцевой стороны стола, опустившись на пару футов. Он все равно выглядел чудовищно большим и неуклюжим по сравнению с сидящими людьми, но уже словно занимал меньше объема в пространстве. Сир Томаш с удивительной сноровкой обхватил кружку и одним глотком влил в себя сразу половину мутной жижи из нее.
– Что было дальше? – жадно спросил Франц. Еда перед ним стояла нетронутой – кажется, он боялся пропустить даже слово. – Ушли в маневр?
– Какой уж маневр на такой-то дистанции… – старый раубриттер закашлялся и сплюнул под стол пивную пену. – Нет, у меня в запасе был прием получше. Стоило сиру Оттану закатить мне первую оплеуху основным калибром, как я выкинул вот что. Отключил охладительную систему и впрыснул в двигатели побольше горючки, отчего мой «Жнец» натурально перхнул черным дымом, как костер какой. И тотчас замер на месте.
Франц нахмурился, пытаясь понять, куда он ведет, а Шварцрабэ уже беззвучно хохотал:
– Хитрец! Ах, хитрец! Заставили его поверить в то, что подбиты, а?
Томаш кивнул:
– Именно так. Будь сир Оттон поосторожнее, закатал бы мне пару горячих прямых для верности, но очень уж он горяч был. Как увидел, что «Жнец» встал и коптит, что твоя свеча, выскочил из кабины и бросился ко мне. Наверно, хотел повнимательнее рассмотреть мои сигнумы, чтоб миннезингеры ничего не
