следует совместно с англичанами наказать Германию и немцев.
Я не мог уже держать в себе эти мысли и написал письма нескольким своим знакомым и родным с изложением всего того, что думаю о положении в стране, что думаю о предательских действиях Сталина и о том, что надо объединяться и начинать хоть что-то делать для возвращения страны к справедливым революционным идеалам. А лидеры страны, которые этого не понимают, должны уйти или мы им поможем.
Честно говоря, я не думал, что Смерш сработает так оперативно. На следующий день после отправки писем меня вызвали в штаб бригады. Комбриг потребовал от меня сдать оружие. Я подчинился. Сразу после этого на меня набросились два майора из фронтового Смерша. Они срывали с меня погоны, петлицы, сорвали орден и с мясом вырвали звёздочку из моей пилотки. Затем они повалили меня на пол и начали избивать начищенными, никогда не видевшими окопной грязи сапогами.
Еле живого меня забросили в кузов грузовика, на котором приехали смершевцы, и повезли во фронтовое управление Смерша. По пути туда успевшие принять на грудь энкавэдэшники заблудились, и им пришлось просить меня показать им путь. Вот так я сам себя и привёз в застенки НКВД. Пока шло следствие, я познакомился ещё с несколькими несчастными. Рассказанные ими истории берут за душу. Подробно я этих людей, моих сокамерников, и их истории уже описывал в своих рассказах и повестях. Думаю, нет смысла сейчас их пересказывать.
Быстрое следствие и пытки. Как же без них? Я ведь не чувствовал за собой вины, а следователю было нужно моё признание. В конце концов, отчаявшись сломать меня, следак плюнул и просто расписался в протоколах допросов за меня.
– Всё равно тебе никто не поверит, – ухмыльнулась тогда пьяно-красная рожа следователя.
Ещё Британия не сдалась Усатому, а меня уже после скорого трибунала увозил в сибирский ГУЛАГ раздолбанно-дребезжащий столыпинский вагон. Ну уж про то, как я сидел в лагерях и как сидела в них половина населения Советского Союза, я описывал, и, наверное, уважаемые читатели наверняка читали в моём романе «Архипелаг ГУЛАГ».
Запись отрывка беседы А. И. Солженицына с корреспондентом газеты «Нью-Йорк таймс», посвящённой первому изданию собрания сочинений писателя. Нью-Йорк, 1967 год.
9 июня 1943 года
г. Краков, территория бывшей Польской Республики (бывшей территории генерал-губернаторства Третьего рейха)
Солнечный луч, прошмыгнув между молодыми ярко-зелёными листьями, проник в приоткрытое окно и начал игриво гоняться за тенями веток стоявших во дворе деревьев. Иногда догнать трепещущие тени не удавалось, и луч утыкался в массивную кованую решётку, навешенную на окно ещё, наверное, во времена Царства Польского. Зачем богатый шляхтич в прошлом веке оснастил решётками окна не только первого, но и второго этажа своего особняка, стоявшего почти в самом центре бывшей польской столицы?
