кажется, или вон тот серый «мерин» за нами неслучайно пристроился? – поинтересовался Игорь у водителя, когда выехали на трассу, ведущую в город.
– Вы не удивляйтесь, у нас это рутинная процедура. Они даже не скрывают, что следят, – вместо водителя ответил с переднего сиденья Василий.
– Кто «они»?
– Контрразведка или МВД, когда как. Сегодня вроде контрразведчики, судя по номерам. Мы привыкли.
– Всё время «хвост»?
– Обычно да. Но мы союзниками считаемся, поэтому осложнений не бывает, – шеф корпункта сделал неопределенный жест.
Выразительные глаза Александры, сидевшей сзади, рядом с Игорем, при известии о слежке слегка округлились. «Привыкай, девочка. Это тебе не пресс-релизы переписывать», – сказал он про себя.
Суть плана заключалась в организации народного вече, которое должно было решительно выступить за образование Общего государства. Собственно, на бумаге это государство существовало лет двадцать с гаком, но было чистейшей воды фикцией. Дальше торжественных деклараций о многовековых отношениях, совместно перенесенных бурях и невзгодах, теснейших связях на уровне людей и семей процесс не продвинулся. На общем бюджете плотно сидела горстка госслужащих с обеих сторон, изучавшая пути объединения и рожавшая аналитические записки на эту тему. Такими темпами можно было объединяться еще сто двадцать лет.
Народное вече, как бы инициированное общественностью, мыслилось катализатором перемен. «Решение одобрили на самом верху», – объявил Красиков во время конспиративной встречи в парке. По его словам, почва была подготовлена. Закрытые опросы, которые провели местные силовики, показывали высокий уровень поддержки Общего государства. Идея вполне овладела массами. Значительная часть элиты тоже была готова влиться в ряды правящего слоя соседней державы. Во всяком случае, она истово уверяла в этом своих союзников.
Имелись, однако, и препятствия. За годы независимости выросло поколение, для которого общность с соседями, бури и невзгоды были довольно пустым звуком. Примером и ориентиром оно считало, скорее, Европу. Люди с подобным образом мыслей работали и в органах управления – притом на всех уровнях, включая кабинет министров. «Дядька» же то клялся в верности одним («Мы, сколько живем, всегда встречали солнце с востока»), то подчеркивал связь с другими («Нет здесь большего европейца, чем я, ответственно вам заявляю»).
Очень утомили президента соседней державы такие колебания. А главное, после колебаний не происходило никаких оргвыводов. Во власти братской страны как были, так и оставались сторонники обоих путей развития. Страна же устойчиво шла третьим путем. Используя транзитное местоположение между Западом и Востоком, «дядька» старался взять как можно больше и с тех, и с других. С одних – за приобщение к идеалам передовой цивилизации, с других – за приверженность славной истории. Если говорить о денежной стороне транзитных выгод, то
