казалось, что ее девочка спускает жизнь на бессмысленную погоню за деньгами и статусом. Кристине мать казалась слишком мягкой, бесхребетной и безнадежно отставшей от жизни. Периодически она начинала разговаривать с ней в покровительственном тоне или откровенно потешаться над ее устремлениями.
Вот и сейчас, бегло чмокнув мать в щеку, Кристина бросилась в объятия отца, и впервые за день у Роберта на душе потеплело. Будучи людьми сдержанными, они с Кристиной редко позволяли себе проявления чувств. Разве что друг с другом…
Маргарита позвала Фила, и они все сели за стол. Их субботние семейные бранчи были традицией. Как и большинство традиций, из хорошей идеи через какое-то время они превратились в непростое испытание. Слишком уж полярные люди собирались за столом. И каждый такой бранч превращался в дипломатические переговоры или словесные дуэли, столкновения противоположных взглядов на мир.
Сегодня за столом беседу направляла Кристина. Она недавно вернулась из Флоренции, где ее рекламодатель устроил закрытую презентацию новых духов для блогеров. На обратном пути Кристина заехала в Милан и благодаря знакомой блогерше-инстаграмщице попала в аутлет на распродажу для байеров. Затарившись кроссовками Dolce & Gabbana, сумочками Gucci и прочими фетишами тяжелого люкса, она вернулась в Москву и тут же попросила продвижения по карьерной лестнице. Начальник не планировал ее повышать, но Кристина умела надавить на нужные кнопки, а потому была уверена, что новая должность у нее в кармане.
– А после Нового года хочу поменять машину, – завершила свой монолог Кристина и удовлетворенно улыбнулась. – Не знаю, как дела могут идти еще лучше!
В разговор вступил Фил. Они с сестрой не были особо близки. И в этом – с горечью осознавал Роберт – есть и его вина. Слишком уж часто он их противопоставлял друг другу. Слишком откровенно гордился дочерью и слишком демонстративно ставил ее брату в пример. В результате Кристина считала Фила недочеловеком и слегка презирала за бесцельную и бессмысленную жизнь. А Фил не упускал случая побольнее задеть сестру и поставить ее на место. Вот и сейчас, обаятельно улыбнувшись, Фил сладко проворковал:
– По-моему, твои дела могут идти еще лучше! Если, например, ты найдешь себе горемыку, который будет трахать тебя чуть дольше недели…
– Фил, перестань, это грубо! – резко оборвала сына Марго. В глубине души она была уверена, что все карьерные успехи дочери – всего лишь бегство от одиночества и неудач на личном фронте. Ибо Кристина была из тех девушек, которые ловко завоевывают мужчин, но совсем не умеют их удержать.
Ей не хватало мягкости и гибкости, она не признавала компромиссов. И до сих пор у нее, похоже, не было ни одних здоровых и сколько-нибудь серьезных отношений.
– Да брось, мам, – беззаботно парировал Фил, – я уверен, Кристина слишком умна, чтобы обижаться на горькую правду. Верно, сестра?
– Верно, – легко согласилась она, по-видимому, ничуть не обидевшись,
