style="font-size:15px;"> – Так, не рассиживаемся! – начал распоряжаться «сержант» Фритьеф, – Нечего глазеть. Вскрыли палубу и отчерпываем воду!
Ах, да! Я хлопнул себя по лбу.
– Брат Вальтер, – окликнул я дожидающегося монаха, – не подскажешь, есть тут какое-нибудь мелкое место? У нас корабль вот-вот уйдет под воду.
– Что ж вы сразу не сказали! – взмахнул сухими ручками монах. – Чуть подальше, в глубине бухты есть пологий песчаный пляж, там мелко. И туда есть тропинка отсюда, правда посуху идти не близко будет.
Этой инфой я тут же поделился с братом. Он обрадовался, и, задав через меня пару уточняющих вопросов, скомандовал отход.
– Как разведаете, приходите туда. Мы вас будем ждать. Хоть до весны, – пообещал он, пристально глядя на монаха, перед тем как тяжело сидящий в воде «Ворон» отвалился от стенки.
– Пошли, брат Вальтер, покажешь нам, где тут у вас и что.
***
Монастырь на самом деле оказался маленьким. И бедным. Бедность, или как заявил нам наш провожатый – нестяжательство, была одной из заповедей устава. Без всего, без чего можно обойтись, братья старались обойтись.
– Мы смиряем свою плоть, – пояснил брат Вальтер пока мы шли внутрь, – до самых морозов не зажигаем огня, чтоб согреться. Мысли о Спасителе, молитва и пост греют наши души.
Вот как? Я скептически покосился на монаха, пост греет? Но тут же, спохватившись, придал лицу доверчиво-придурковатый вид – ну как же, меня ж только что осенили истиной!
Как выяснилось, когда-то здесь и в самом деле хотели построить замок. Затеял это один феодал с Ирене, но остров оказался маленьким, отдаленным от остальной цивилизации и торговых путей. Замок тут был бы совсем не в тему, и идею забросили. А уже возведенной стеной воспользовались монахи редкого и немногочисленного ордена Пуртоверинцев.
Кстати, все копья и правда оказались оставленными сразу за калиткой, буквально – в небольшой нише коридора, проходившего сквозь весьма толстую стену.
Внутри обнаружился храм, которым наш провожатый не замедлил похвастаться, и даже провести нас внутрь, благо храм не закрывался. Полностью каменное строение оказалось небольшим и абсолютно пустым. В смысле – ни тебе портьер из дорогой ткани, ни богатых подсвечников и канделябров. Свет должны были давать деревянные плошки с маслом, с пристроенным фитильком. Алтарь, сложенный из грубых камней – и всё. По сравнению даже с деревенскими – образец минимализма.
Жили монахи в одноэтажном домике, притулившемся к самой стене. Побольше, конечно, чем крестьянские халупы, размером если не больше наших длинных домов, но… Узкие низкие коридоры, низкие маленькие комнаты – у меня чуть не начался приступ клаустрофобии. Сыро, холодно, темно. Ладно у нас ночное зрение, а люди то как?
Порой, мне начинало казаться, что в своем показном отказе от всего более-менее ценного монахи скатываются в некую разновидность гордыни, но говорить им об этом не стал.
Первым делом брат Вальтер повел нас в трапезную. По крайней мере именно так я смог перевести это слово. Низкий арочный потолок,
