остается актуальной и, в известной мере, подрывает гносеологический оптимизм.
Впоследствии к десяти тропам Энесидема было добавлено еще пять тропов. Они дошли до нас в изложении Диогена Лаэртского и Секста Эмпирика. Кто является настоящим автором этих тропов неизвестно. Однако следует отметить, что чаще всего (еще с древности) они ассоциировались с философом-скептиком по имени Агриппа, о личности которого, времени и месте его жизни ничего не известно[220]. Скептический автор Апеллес, о котором также ничего не известно, написал книгу «Агриппа», которая не дошла до нас. Примечательно, что тщательно изучивший скептические источники последний скептик Секст Эмпирик вообще, как это ни странно, не упоминает этого имени. Разработку пяти новых тропов он ставит в заслугу целой группе философов, которых называет младшими скептиками. Свидетельства Диогена Лаэртского так же не вносят ясности в вопрос об авторстве пяти тропов. Изобретение последних он приписывает неким философам, которые объединились вокруг Агриппы, и поэтому остается невыясненным, сам ли Агриппа сформулировал тропы или же данная заслуга принадлежит кому-либо из его учеников и последователей, о которых ничего не известно. Установить хронологические рамки философской деятельности Агриппы и его единомышленников возможно лишь приблизительно. Поскольку Секст Эмпирик не причисляет Энесидема к группе младших скептиков, то возможно предположить, что они несколько моложе Энесидема, и их деятельность относится к концу I в. н. э. или к первой половине II в. н. э.
Если тропы Энесидема направлены главным образом против положения о достоверности чувственного познания, то тропы Агриппы критикуют возможности рационального познания, причем делают это не менее аргументированно и обстоятельно. (Подробное рассмотрение скептических тропов приводится во втором параграфе второй главы.) Поэтому, если скептицизм Пиррона и Тимона, как говорилось выше, можно охарактеризовать в качестве интуитивно-изостенического, то философские учения Энесидема и Агриппы возможно определить как рефлективный изостенизм. В данном случае следует отметить, что в историко-философской литературе учения Энесидема и Агриппы обычно рассматриваются в качестве двух разделов, или частей послеакадемического скептицизма, или неопирронизма, а сами Энесидем и Агриппа упоминаются как представители одной и той же философской линии и называются по традиции, идущей от Секста Эмпирика, младшими скептиками. Такой точки зрения придерживается, например, А.Ф. Лосев[221]. Говоря о скептических тропах Энесидема и переходя от них к рассмотрению тропов Агриппы, он отмечает: «Имеются еще другие пять скептических тропов, которые приписываются не самому Энесидему, но некому Агриппе, вероятно, философу времени Энесидема и вообще поздних скептиков»[222].
Противоположный взгляд на соотношение скептических учений Энесидема и Агриппы предлагает А.В. Семушкин: «некоторая тинственность вокруг агрипповой школы, по-видимому, не случайна. Возможно здесь
Об Агриппе мы почти ничего не знаем. Видимо, он был современником Энесидема и вообще поздних скептиков. Но тем не менее о нем, благодаря пяти тропам, известно немногим больше, чем о других скептиках до Энесидема и после него, от которых до нас дошли только имена (См.: Diog. L. IX. 115–116).
См.: Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. М.: Искусство, 1979. С. 351–354.
Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. М.: Искусство, 1979. С. 352.
