научилась понимать родителей с полуслова, даже со взгляда.
– Всё равно ж бывало что-то не так. Что тогда?
– Ну да, оставляли в комнате одну. Не разговаривали и вообще не замечали, будто меня не существует. До сих пор – это мой самый большой страх.
– Что именно?
– Изоляция. Тогда – в детстве – мир просто рушился. Я плакала и думала, что больше никому не нужна; мечтала, чтобы со мной оказалась бабушка или чтобы куклы стали живыми – уж они-то точно меня любят и жалеют.
Алла грустно улыбнулась от воспоминаний о наивных детских желаниях.
– В общем, чувствовать себя одинокой – самая страшная катастрофа.
Ира помолчала в задумчивости.
– Ну, уж лучше так, чем ремнём, – заключила твёрдо.
– Хм, даже поверить не могу, что такие интеллигентные люди, как твои родители, способны детей ремнём воспитывать.
– Ещё как. Чуть что не по ним – отец сразу за коньяк, а потом давай нас с Дэном гонять.
– А мама?
– А что мама? Верещит, что мы неблагодарные! Они для нас из кожи вон лезут – всё покупают, а мы даже учиться не хотим, как им надо.
– Мрак какой-то! А разве Ильдар Маратович пьёт? – удивилась Алла.
– Не то чтобы пьёт, но коньячок каждый вечер потягивает. А твой отец совсем не пил? – спросила Ира, заваривая травяной сбор в пузатом фарфоровом чайнике.
– Только по праздникам. Родители приглашали друзей, или мы в гости ходили. Детям всегда накрывали в соседней комнате. Мы только тосты слышали, но как взрослые выпивали – не видели. В настольные игры играли или во дворе бегали.
Щёлкнул замок. Хлопнула дверь.
– У нас гости?! – донёсся из прихожей радостный возглас.
На ходу скидывая куртку, в кухню вбежал Дэн.
– Чай ещё не пили? Отлично! Я – с вами!
– Ты же с тренировки! Пообедай сначала, – на правах старшей настоятельно проговорила Ира.
Но брат уже достал с полки огромный именной бокал. Следом на стол отправились две ажурные чашки из тонкого фарфора, куда смачно заструилась свежая заварка. Кухня наполнилась терпкими ароматами мяты и смородины.
Дэн вытащил из холодильника слоёный черничный торт. Большими треугольниками разложил на десертные тарелки от того же сервиза, что и чашки с чайником.
– Как красиво сервировал, – отметила Алла, любуясь нежно-розовыми цветами по краю посуды. – А кто у вас печёт?
– Мама, – ответил Дэн. – Ирка тоже умеет, но ей некогда, она всегда зубрит.
– Да заткнись ты, – цыкнула сестра.
Он не отреагировал. Подвинул торт ближе к Алле.
– Попробуй, как вкусно.
Слушая весёлую болтовню Дэна и наблюдая за его короткими безобидными перепалками с сестрой, Алла думала, как здорово иметь друзей – таких открытых, понимающих, способных к состраданию. Жизненные силы потихоньку возвращались,
