как вылез из тубуса[8] палатки высокий, немолодой, но все еще статный блондин-Капец, начал откапывать свой рюкзак и санки. Было довольно тепло, поэтому он только через некоторое время надел шапку. Из рюкзака сильно несло съестным, особенно вяленым мясом (они называют его колбасой), и я подумал: как мило быть рядом с этими людишками. Если вдруг по какой-то причине я не смогу охотиться, я просто выйду к ним навстречу, они побросают свою еду и убегут, а я смогу немного полакомиться до восстановления.
Затем появилась Рыжая. Она действительно была рыжая, как я и предполагал: эдакая Анжелика в пуховке и синей флисовой повязке на голове.
– Капец, – хрипло предупредила она, – не смотри назад по лыжне.
Капец отвернулся, но стоило ей чуть отойти, стал подглядывать через плечо, как Рыжая снимает штаны. Тут появился Вожак, которого звали его Графом. Немолодой, с поседевшими висками (они с Капцом были ровесниками, но Капец выглядел моложавее), с темными усами и бородой. Его движения были мягкими, но уверенными. Мне он нравился. Пометив ближайшее дерево, он громко и радостно объявил:
– Вылезайте! Погодка шепчет!
– Посмотрим чего и кому она сегодня нашепчет, – вторил ему Андраш, и они принялись в унисон ржать, точь-в-точь как вчера, – Виталь! Клади ЦеКа[9]!
– Ямщик, не гони лошадей! – простонал Виталик, – дай чайку допить. Кажись, вчера хапнул лишнего.
– Все хапнули! – жизнеутверждающе поддержал его Андраш, – пора выгонять алкоголь!
Андраш никак не мог натянуть на себя одеревеневшие на морозе ботинки, но это его ничуть не огорчало.
– Ох уж мне эта ваша терапия на свежем воздухе! Пять лет в походе не был, так горя не знал! – выразительно ныл Виталик.
– Ты за эти пять постарел на десять! – вбросил Граф. – Кстати, как тебе удалось не разжиреть, все спросить хочу.
– Я же тренер по самбо. У меня тренировки шесть дней в неделю с детьми. Нельзя мне быть жирным, неудобно.
– Эх, надо тебе Женьку отдать. А то уже третий класс, а постоять за себя не может. Жена постоянно ходит в школу на разборки. Мечтаю, чтобы сам всех мутузил.
– Это ты зря, – затягивая тубус рюкзака, вставила Надежда, – я постоянно хожу на разборки, потому что мой Гришка всех мутузит. Ниже среднего удовольствие.
– Парни! – крикнула из палатки Личка. – Я вещи выкидываю? Тут полный шатер барахла.
– Выкидывай! – радостно ответил ей Граф.
Из открытых тубусов полетели кружки, миски, варежки, остатки продуктов, какие-то железки… Я очень ждал, когда появится сама Личка.
Но появился Валька. Я не ожидал, но у него лицо было, как у местного. И на голове как будто тюрбан. Странная такая шапочка. Вид у Вальки был удрученный. Чувствовалось, что сегодня его одного мучает не похмелье, а просто усталость. Он явно заболевал.
– Валь, – спросила его Надежда, – может тебе
Тубус палатки – вход, круглое отверстие, которое стягивается и связывается веревкой.
ЦеКа – центральный кол шатровой палатки, обычно связываемый из лыж, подпирает купол.
