закинул в рот. – Вот скажи, Саня, почему все бабы дуры, а?! А Машка твоя особенно!
– Она не моя, – слабо возразил Лавров, привалившись к стене в любимом своем уголочке.
– А вот и зря, что не твоя! – Жэка похлопал себя по карманам. – Блин, сигареты купить забыл.
– И хорошо. Нечего у меня тут дымить. – Лавров прислушался к головной боли. Кажется, чуть стихла. – И вообще… Когда здоровьем займешься, Жэка? Ты же молодой еще, по сути, мужик. А выглядишь…
– Ты не моя бывшая жена, чтобы мне нотации читать, – обиделся вдруг Заломов и, не предлагая Лаврову, выпил в одиночестве. Зажевал огурчиком, поморщился, потом проговорил, приложив к груди растопыренные ладони: – Понимаешь, Саня, я такой, какой я есть! Я другим не могу быть! Не могу, понимаешь! Мне комфортно в моей шкуре! Кому-то она не нравится, кого-то не устраивает, дурно пахнет, не стильная, а мне в ней комфортно! Она полностью меня устраивает. А что касаемо здоровья…
Лавров вовремя прикрыл свою рюмку ладонью, потому что Жэка частил, наливая еще по одной.
– Что касаемо здоровья, Саня… Так что здоровым буду, что болеть стану, помирать мне все равно в мой час. Как он пробьет, так и помру, Саня. Ну, давай за здоровье, что ли, в душу его мать…
Лавров больше пить не стал, обрадовавшись, что боль отступила. И сколько Жэка его ни уговаривал закрепить успех, он не поддался. Ему нужны были трезвые мозги к Машкиному возвращению. У него неожиданно появились к ней вопросы. Нехорошие, неприглядные, которые ей точно не понравятся. Но он все равно их ей задаст.
Как-то все так…
Новый ухажер ее со странной фамилией. Потом этот ее отдых, закончившийся конфузом. Он вот опять же схлопотал. А за что? Он не верил в совпадения. Считал их всегда происками. Чьими? А это пускай они там на небесах разбираются, кто шалить изволит. Просто не верил и все.
Жэка пил почти не пьянея. Рассказывал о последних новостях. С него взял честное слово, что вспомнит все до мелочи, до минуты, что предшествовали нападению на него. Лавров пообещал вспомнить, хотя и не забывал. Он отлично помнил великолепное нарядное семейство, возвращающееся к машине после активно проведенного выходного дня. И мальчишку помнил, который ему язык показал. И он вот оклемается немного и вернется на ту стоянку. И потреплет нервы охраннику. Не мог тот ничего не видеть. Какой он, к черту, тогда охранник?!
А если он не видел, то пацан, подпортивший спортивные показатели своему милому семейству, непременно что-то видел. Лаврова ударили буквально через минуту после того, как мальчишка высунул свой язык. Пацан точно что-то видел. Вычислить их адрес по номеру машины – ерунда. Номер машины скажет охранник. А если не скажет, то…
– О чем ты? – встряхнулся он, когда Жэка повторил свой вопрос.
– Бумага с фото у тебя откуда на подоконнике? – Жэка ткнул пальцем в сторону окна, за которым сегодня все казалось серым и невзрачным.
– Сосед
