устроился в зале совещаний президентского дворца, попросил помощника показать виды планеты – Земли, как её называли люди, – в двадцать первом веке.
Видеоколонна в центре зала сформировала пейзаж Земли, над ней проплыли красные транспаранты наименований ландшафтов: «Атолл Баа, Мальдивы», «Вердонское ущелье, Франция», «Остров Ла-Диг, Сейшелы», «Национальный парк Пурнулулу, Кимберли, Австралия», «Пустыня Данакиль, Эфиопия», «Вулингюань, Китай».
Пустыня Данакиль не понравилась, Земун была усеяна такими пустынями, преимущественно рукотворного характера, но остальные чудеса земной природы двадцать первого столетия впечатляли.
– Надо переселяться! – вслух проговорил Всевышний, как бы ставя точку в мысленном споре с самим собой. Приказал мажордому: – Связь с ЦУХСом.
Видеостолб отразил фигуру БУГОРА.
– Весь внимание, Триждывеличайший, – вытянулся распорядитель.
– Подготовьте десант-группу для прыжка в Шанхай. С ней пойдёт ИсКр.
– Владыка… он совсем юн…
– Он сделает то, чего не смогли вы. Выполнять!
– Слушаюсь! – ещё больше вытянулся БУГОР.
Вероятное будущее. XXVII век
Космолёт «Расёмон» вышел из «струны» внепространственного движения в миллионе километров от Луны.
– Вот мы и дома, – с удовлетворением сказал капитан космолёта Рай-Бо Волгин, откидываясь на спинку центрального модуля управления. – Марио, связь.
– Ищу, – отозвался драйвер-прима экипажа Марио Ван Алварец.
Третий член экипажа, выполняющий роль бортинженера и второго пилота, Прасад Рама Ли, промолчал. За людей всё делали автоматы, подчиняясь командам компьютера, которого назвали Мудрым, и обмен репликами капитана и первого пилота показался бортинженеру наигранным мальчишеством.
Прошла минута.
Космолёт миновал орбиту Луны, продолжая двигаться к Земле, повисшей впереди голубой горой со смазанными атмосферой очертаниями, со скоростью около пятидесяти километров в секунду, и вскоре должен был выйти на геостационарную орбиту с радиусом в семь тысяч километров, чтобы дождаться буксировщиков, которые должны были подтянуть корабль к главному космопорту планеты, представлявшему собой комплекс космических станций, отелей и карантин-блоков. Но шло время, никто не спешил к космолёту, никто не отзывался на его запросы, и в конце концов озабоченный молчанием космических служб человечества Марио Ван Алварец воскликнул, с трудом сдерживая чувства:
– Командир, что происходит?!
Волгин и сам был озабочен этим обстоятельством, потому что космос и в самом деле был нем и тих, в то время как при отлёте год назад приёмники корабля ловили передачи со всех сторон, Земля была накрыта «шубой» спутников, излучающих миллионы радиоголосов, Солнечная система сверкала деловыми разговорами, шутками, смехом, приказами, беседами и развлекательными передачами. В данный же момент
