стать женой Маттео? Я все еще надеялась выйти замуж по любви, поскольку к моменту моей собственной свадьбы мои сестры уже будут замужем по расчету.
Может, было эгоистично думать так в этой ситуации, но я ничего не могла с собой поделать. Лицо Ромеро всплыло перед моим внутренним взором. Я знала, что глупо думать о нем как о возможном будущем муже. Даже если Джианна вернется и станет женой Маттео, будет практически невозможно уговорить отца выдать меня за простого солдата, особенно из Нью-Йорка. Но главное заключалось в том, что Ромеро не хотел меня, что я сама ему навязалась.
Я знала, что не должна ни надеяться, ни мечтать, но порой мне казалось, – это единственное, что я могу делать.
– Ага, и сколько мужчин поимеют Джианну к тому времени? Ее ценность будет ровна нулю, даже если она вернется, – выплюнул отец. Я с ужасом вздрогнула от его грубых слов. Нулевая ценность? Очевидно, что мы были для него просто товаром, который можно повыгоднее продать.
Отец схватил меня за плечи. Его глаза прожигали меня. Я дернулась, но он не выпустил меня из своей хватки.
– Не думай, что я не замечаю, как ты строишь глазки моим солдатам. Для твоего же блага – не стоит быть столь похожей на Джианну. Мне не нужна еще одна дочь, которая выставит меня дураком.
– Я не сделаю ничего такого, – прошептала я. Отец никогда прежде не говорил со мной таким тоном. Выражение его лица и слова заставляли меня чувствовать себя дешевкой. После разговора с ним хотелось пойти и принять душ, чтобы смыть с себя всю ту грязь, которой он меня облил.
– Правильно. Плевать, если мне придется запереть тебя в комнате до дня свадьбы, чтобы защитить твои репутацию и честь.
Такое решение не было никак связано с моей репутацией или честью. Все это касалось желаний отца. Все всегда касалось только мужчин, их требований и ожиданий.
– Рокко, Лили – хорошая девочка. Она не сделает ничего подобного, – осторожно произнесла мама. Хотя на самом деле мама всегда беспокоилась за меня. Ее волновало, что я слишком много заигрываю с мужчинами, она опасалась, что мужчины могут смотреть на меня с вожделением. Но я была благодарна за поддержку, потому что она слишком часто предпочитала молчать, когда отец нападал на Джианну.
Отец отпустил меня и обернулся к ней.
– Это твоя работа – воспитать их порядочными. Тебе же будет лучше, если ты окажешься права, и Лилиана не пойдет по стопам Джианны.
От угрозы в его голосе меня бросило в дрожь. Как он может быть таким жестоким со своей женой?
Мама побледнела. Я попятилась вон, никто не остановил меня. Я помчалась по лестнице вверх. Фаби ждал меня. Его глаза сияли любопытством.
– Что случилось? – спросил он испуганным голосом.
В ответ я покачала головой, не в силах пересказывать ему всего, что мне пришлось выслушать, и кинулась в свою комнату. Обычно не я была мишенью отцовского гнева. Но теперь, когда Джианна исчезла, он не спустит с меня глаз, чтобы убедиться, что я – идеальная
