Никакого запаха. Словно его не было вовсе. Любопытно, куда же ухнули его денежки, кто их прикарманил? Ах, некто неизвестный? Бред. В наше время такого не бывает. И молчание адвоката говорит о том, что он с представителем этого неизвестного разбирается. Или с теми, кто отвечает за появление взрывающегося пакета, начиненного чем-то зловонным. Кто-то из них должен вернуть ему его деньги, и хорошо бы с некоторой добавкой.
Нет, это даже не обсуждается. С некоторой добавкой – обязательно.
Ивану вспомнилось, как он на подгибающихся от страха ногах шел целую вечность, шел к проклятой площади перед вокзалом, стараясь сохранять хоть какую-то дистанцию до тех, кто двигался спереди и сзади. Но толку с этого не было никакого. Слишком силен был запах. И все это время с его счета непрерывным ручейком уходили денежки. Остановить это было невозможно. А он, прекрасно понимая, что влип, влип по-крупному, молил бога только об одном. Чтобы его счет не опустошился до вокзала полностью, не иссяк, не был выпит адвокатами других людей. Если на нем не останется и единицы, то он потеряет право задействовать адвоката, потеряет возможность вернуть заработанное с таким трудом.
Не будь его день таким удачным, так бы и получилось. И к бабушке не ходи, так бы вышло. Это даже не грабеж, это уничтожение. Полное, тотальное, причем без возможности кому-то пожаловаться.
А может, байки о муравьином льве имеют под собой какую-то основу? Может, случившееся с ним является частью плана по уничтожению фармеров? Или это постарался тот, с кем он разговаривал сегодня в кафе? Раскусил его блеф и заказал уничтожение? Могут быть и еще варианты. Есть ли смысл их сейчас перебирать? Главное уже случилось. Его сделали, внаглую украли сегодняшнюю удачу.
Паучок наконец-то прекратил полировать плитку, несколько мгновений постоял над ней неподвижно, а потом, тихонько зашипев, подкатил к ботинкам Ивана. Возле них он снова замер, видимо, что-то насчет них решая, простоял так несколько мгновений, а потом двинулся прочь. Далеко он не ушел. Буквально в шаге от скамейки, на которой сидел фармер, занялся очередной плиткой, стал доводить ее до совершенства.
Ну и удачи ему в его нелегком труде. А также терпения.
Иван заложил руки за голову и не удержался, тяжело вздохнул.
Удача повернулась спиной? Не рано ли он отчаялся? И сколько раз перед этим ему случалось попадать в схожие, тяжелые обстоятельства? Потом, еще ничего не закончилось. И главное сейчас – адвокат, его действия в невидимой и неслышимой ему битве за деньги. Вот что определит его будущую жизнь, вот от чего она сейчас зависит. И если его адвокат проиграет…
Ему мучительно захотелось закурить. В данный момент он жалел, что некогда решил для себя, что портить легкие дымом слишком накладно. Нет, кончено – накладно и даже очень, но вот сейчас ему очень пригодилась бы сигарета, пусть даже половинка, две затяжки, всего лишь одна, но основательная, так, чтобы до потрохов продрало. И где ее…
– Если вы раздумываете
