котлеты. Лицо у нее при этом было такое сосредоточенное, что я подождал, пока она закончит, и только потом спросил:
– Чего?
Бабушка оглянулась.
– На гарнир что сделать? Макароны? Картошку? Гречку?
– Картошку.
– Не надоело?
– Не-а.
– Потолочь, как вчера?
– Ага. Хочешь, почищу?
– Давай.
Бабушка посторонилась, и я встал к мойке. Почистить картошку нетрудно. Если нужно, я и котлеты могу пожарить и даже суп сварить. Это бабушка меня всему научила. Говорит, домоводство в школе только у девочек, а это безобразие. Потом парни становятся студентами и едят всякие «дошираки», потому что готовить умеют только яичницу и пельмени. Зато уроки она у меня вообще не проверяет. И оценки. С оценками ко мне папа пристает.
– Антоша, надень фартук.
– Да зачем, ба? Я же не готовлю.
– Антон. Надень. Фартук.
Я вздохнул и снял с крючка черный фартук с большим улыбающимся котом. Бабушка мне специально купила. Сама она готовит в старом, вылинявшем фартуке с оборками. Я этот фартук с младенчества знаю, он бабушке по наследству достался от ее мамы. Новый бабушка почему-то не хочет…
– Каждую работу нужно делать в спецодежде, – мягко произнесла бабушка. – Нетрудно же надеть фартук. Зато твоя футболка не будет грязная или мокрая.
– Ну надел же… – буркнул я.
– Молодец. Завтра гулять пойдете – возьми котлет с собой. Колбасу Настя и в детдоме поест. Котлета все-таки домашняя.
– Ба, а тебе чем Настя нравится? – неожиданно для себя бухнул я.
Бабушка хмыкнула:
– Она на тебя хорошо влияет.
– Папа тоже так думает. Сказал, мне прогулки пошли на пользу.
– Да разве в прогулках дело! Ты раньше сколько книжек читал? В библиотеке у нас не появлялся. Тебя даже сотрудники в лицо не знали. А сейчас стопками носишь, себе да ей.
– А ты откуда знаешь, что ей? – удивился я.
– Так видно же, что книжек дома нет. А потом они снова появляются. Значит, кому-то даешь. Кому? Тому, кто читает. Кто здесь читает? Тот, кто выглядит как читающий ребенок. «Элементарно, Ватсон».
– Ты Настю один раз видела. И сразу поняла, что она «читающий ребенок»? – не поверил я.
– Одного раза достаточно. Ты слышал, как она разговаривает? Никаких слов-паразитов, никаких этих ваших новомодных словечек. Мат она тоже вряд ли употребляет, так ведь?
Я кивнул. Настя может выругаться очень затейливо, но делает это редко – только когда правда достали или что-то случилось.
А бабушка добавила:
– Сразу видно, что девочка-то была из хорошей семьи. Даже детдом ее не испортил.
Я подавил смешок:
– Ага, из хорошей. Папа-то у нее квасил как ненормальный, сама говорила.
Бабушка
