гнев. Сердито сморгнув слезы, дочь шамана пообещала себе вернуться к Черному Древу и жестоко отомстить обидчикам.
Найдя, как ей показалось, наиболее подходящее место для глиняной урны с прахом, Анна опустилась на колени и несколько минут держала в руках асун, слегка поглаживая гладкую поверхность. Стоящая в двух шагах позади нее Марина не вмешивалась в прощание и держала черный венок, вырывающийся из пальцев при каждом порыве ветра.
– Здесь заканчивается твой земной путь. Пусть тебе светят Луны, а земля будет пухом, – прошептала Анна.
Установив урну между валунами, она принялась укладывать камни, возводя маленькую стену, ограждающую прах от стихии и дикого зверя. Управившись с этим, дава встала и отступила назад. Подошла очередь Марины, установившей венок. Ей пришлось прижать его булыжником, иначе он бы обязательно упал.
Отдав дань почтения, Анна первой нарушила молчание:
– Не хочу здесь задерживаться.
Они отвернулись от скал и принялись отыскивать тропу.
– Нам надо решить, что делать дальше, – предложила дава.
– У меня есть подозрения, но я не знаю, как их превратить в доказательства.
Анна кивнула. Ее плотно сжатые побелевшие губы выдавали внутреннюю боль.
– Поделись со мной.
– Надеюсь, ты не станешь поддаваться эмоциям, – неуверенно начала Марина. – Такие пузырьки я видела только у Смотрительницы. Судя по ноте миндаля, этот яд привезен из Ланжи.
– В Каристоле другие ноты?
– Конечно. Чаще всего там северные ингредиенты или составы.
– Да, этого не достаточно для обвинений. К сожалению, мы не сможем обыскать ее дом.
Травница облегченно вздохнула. Она боялась, что Анна может сорваться и совершить какую-нибудь глупость. Например – пробраться ночью для тайного обыска.
– Пожалуйста, не давай ей повод. Ладно?
– Я же не дура!
Они замолчали. Прошло несколько минут, прежде чем Анна вернулась к разговору.
– Если допустить, что это не Смотрительница? Имеется ли мотив у Ольги?
– Сомневаюсь, – протянула Марина. – Только если на нее надавила Смотрительница.
Девушки обдумали такое предположение.
– Ради благополучия дочери… Да, Ольга могла согласиться… Знаешь, чем больше я ломаю над этим голову, тем больше сомневаюсь. Почему яд? Он совершенно не вписывается в нашу жизнь.
Их рассуждения были прерваны позвякиванием упряжи и лошадиным храпом. Раскачиваясь на ухабах и поскрипывая, к ним сзади приблизилась карета.
– Карен приехал! – охнула Марина.
Заметив девушек, возничий приподнял видавший виды цилиндр.
– Мое почтение, дамы.
– Есть новости?
– Конечно! – усмехнулся он. – Скоро все узнаете.
Карета проехала мимо, оставляя две узкие
