гостей за столом, а Дженет Холловей привела с собой сына, который занимается инвестициями. «И пожалуйста, приведи себя в порядок и, ради бога, не смущай гостей рассказами о своей скучной работе» – вот все, что ей сказали.
Она могла рассказать ему, что ее родители не остановятся перед тем, чтобы отправить за ней своего дворецкого, так что она решила спрятаться в баре.
Но Мика ничего этого не стала говорить ему. И уже пожалела о своих опрометчивых словах.
Выражение лица Ахилла не изменилось, но в его глазах вспыхнул огонь. И эмоции в его глазах превосходили простое сочувствие.
– Я тоже.
Мика уставилась на него в шоке. Два простых слова. Но они сказали ей о многом.
В его глазах было чувство единения, чувство сострадания и поддержки.
– Кто бы мог предсказать, что мы встретимся здесь?
Она поддалась искушению, которое мучило ее с первой минуты, когда увидела его. Протянув руку, она взяла прядь его длинных шелковых волос и потерла их между указательным и большим пальцами. Ее ладонь чесалась от желания пощупать его густую бороду. Она услышала, как Ахилл втянул воздух в легкие, но не отстранился. Вместо этого он пристально смотрел ей в глаза. Она отпустила его волосы и отодвинулась. Взяв свое пиво, она промочила пересохшее горло.
– На нейтральной территории, – добавила она дрогнувшим голосом, но пытаясь придать ему непринужденность.
Ахилл тоже поднял кружку и отхлебнул пива. Повисло напряженное молчание, а потом он поднял одну бровь и сказал:
– Да, это удивительно, особенно учитывая, что вы считаете Дэниела Крейга лучшим Джеймсом Бондом, чем Шон О’Коннери.
Она фыркнула:
– Я не откажусь от своих слов.
Ахилл покачал головой:
– Это просто святотатство.
Мика рассмеялась и, когда его красивые губы изогнулись в улыбке, мысленно записала очко в свою пользу. Она была деловой женщиной и весьма успешной, пусть даже ее родители отказывались признать это.
Но в эту минуту все ее успехи померкли по сравнению с одной слабой, неохотной улыбкой.
О да, она явно запала на него.
И ей хотелось большего.
Она не смогла отбросить эту мысль, которая уже пустила корни в ее душе. Ее сердце бешено колотилось. А возбуждение, охватившее ее, не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала когда-либо ранее.
Впервые за двадцать девять лет ей захотелось броситься в огонь и сгореть в нем.
– Вы снова пялитесь на меня.
– Верно. – Она скрестила ноги и по его взгляду поняла, что это не ускользнуло от его внимания. Вероятно, он знал также, почему она сделала это. Но это движение не утихомирило сладкую боль, которая скрутила ее внутренности. – Это все еще беспокоит вас?
– Это зависит…
– От чего?
– От того, почему вы делаете это.
Мика
