в сгущающихся сумерках. Матросы, довольные тем, что не пришлось долго ждать купцов в промозглом речном тумане, не заметив подмены, проворно подняли якорь. И вскоре корабль отплыл под пёстрыми парусами. И плыл тот корабль, плыл по широкой реке в сторону моря. В те далёкие края, откуда и приплыла на этом же корабле Белая Верблюдица, заколдованная купцами- чародеями. А корабль этот был уж такой – эх! Словом, ветер удачи никогда не дул в его паруса. Купцы платили не щедро. И день-деньской в ожидании их возвращения матросы были заняты починкой и латанием ветхих парусов. Оттого и пестрели их паруса издали, и уж ни с каким другим судном их перепутать было невозможно. И Ваня, и Белая Верблюдица, и Жужжалка были очень рады тому, что им удалось проникнуть на корабль. И Ваня от души благодарил Жужжалку:
– Ну, ты, право слово, – чародейка! Расстаралась, Жужжалка! Такие чары навела, что я один сразу тремя купцами им привиделся!
Так Верблюдица с Ваней в цветастом тюрбане на кучерявой голове и верная их подруга Жужжалка, довольные тем, что всё прошло без сучка без задоринки, стояли на палубе и всматривались вдаль. Вскоре с берега раздались крики:
– Пустите! Ой! Ой! Ааа! Ой-ой!!! Отпустите – мы – это не мы!!! – доносились крики купцов с берега, откуда наши друзья как раз отплыли.
– Слышите?! Слышите? Это никак купцов наших бьют обиженные покупатели! – насторожился Ваня, и он не ошибся. Так оно и было. Досталось по заслугам обманщикам-купцам от обманутых и обиженных покупателей.
– Да! Вот и обличили их перед обманутым ими же народом, – задумчиво произнесла Верблюдица. Ваня внимательно посмотрел на неё. И удивленно спросил:
– Э! А я что-то не понял. Обличить-то обличили купцов, но ты не обратилась – и Верблюдицей, как была, так и осталась. То есть в прежнее девичье свое обличье не вернулась. А я ждал… Или чего еще не достает? Так ты скажи, не таись, что еще сделать нужно?
– Ох! Последнее, Ваня, самое трудное. Уж и не знаю, стоит ли тебе, Ваня, это дело продолжать, – засомневалась Белая Верблюдица.
– Да говори же, не тяни! – уговаривал её Ваня. И, немного подумав, Белая Верблюдица рассказала, что ещё нужно сделать, чтобы освободить её от постылых чар:
– Нужно оказаться в том же месте, где околдовали меня! В тот же день и в тот же час. Тогда, может быть, чары спадут. Так они сами говорили, обсуждая между собой, крепко ли они меня заколдовали, – вспоминала Верблюдица.
– И что ж они не таились? Прямо при тебе безобразия свои обсуждали? – удивился Ваня.
– Не таились, потому что думали: «Кто сироте в беде поможет? Да еще и в обличье обыкновенной верблюдицы?» – сквозь слёзы пояснила Белая Верблюдица.
– Не обыкновенной – Белой! А просчитались, потому как злыдни они, и по себе судили. Так что – плывем дальше, пока дело до конца не доделано – не отступлюсь. А долго ли до того дня, когда беда-то с тобой приключилась? – встревожился Ваня. А Белая Верблюдица призадумалась и, что-то про себя подсчитав, ответила:
