не то, что египетские жрецы назвали Александра сыном Амона, а то, что именно за это высказывание ухватились греки и, вероятно, сам Александр, который со всей серьезностью утверждал это перед всем миром. Александр «продолжал», как пишет Хогарт[22], быть сыном Амона «в странах, к которым Амон не имел никакого отношения… Неясно, имелись ли в обычной практике центральноазиатских религий какие-либо средства или прецеденты, почти такие же буквальные и убедительные, как в практике египетской религии, установления сыновне-отцовской связи между смертным правителем и верховным божеством[23]. Но достоверно известно одно: все время, пока приверженцам Александра его божественное происхождение служило для оказания ему почестей во время похода, а его критикам из греков и других народов – для осмеяния, его отцом неизменно выступал Амон. После смерти Александра его обожествление, поддерживаемое его преемниками в собственных же целях, и в Малой Азии, и в Сирии, и в Вавилоне от начала до конца было связано с египетским, а не каким-либо иным азиатским пантеоном. В интересах греков и проэллинских правителей он иногда появлялся на монетах с атрибутами героя, например Геракла; но если его изображали в виде полноценного бога, то бараньи рога Амона обязательно выглядывали среди его прекрасных волос… Именно в роли Зуль Карнейна, Двурогого, он попал из доисламского фольклора в Коран и оттуда снова в псевдоисторию половины Азии и большей части Африки. Эти-то факты, более чем какие-либо иные свидетельства, склоняют меня к мысли, что Александр сам настаивал на своем происхождении от Амона после отъезда из Египта и с большим или меньшим успехом устанавливал свой культ везде, куда бы ни шел».
По словам Птолемея, из Сивы Александр со спутниками вернулся в Египет, направившись прямым путем через Нитрийскую пустыню в Мемфис. Аристобул утверждает, что он вернулся, как и шел, через Паретоний, но Птолемей в этом вопросе обладает бульшим авторитетом. В Мемфисе Александр принял посольства от греческих государств и подкрепления из Македонии. Дети египетской земли снова увидели проявление культуры ее новых господ в великом музыкально-гимнастическом празднестве. Приносились жертвы Зевсу-царю, конечно же по эллинскому обычаю. Однако мы знаем, что этот бог с греческим именем и греческими ритуалами в некотором роде отождествлялся греками с египетским Амоном, сыном которого Александр только что был объявлен.
Весной 331 года до н. э. – с возвращения Александра из Сивы не могло пройти больше месяца или двух – он покинул Египет, отправившись в поход против персидского царя, находившегося в Месопотамии. Мертвому телу Александра суждено было однажды вернуться в Египет, но сам он уже туда не возвратился. По всей вероятности, он почти не видел нильской долины выше Мемфиса, хотя македонцам удалось занять территорию по крайней мере до первого порога, ибо мы читаем о том, как Александр приказывает доставить Аполлонида Хиосского (грека, перешедшего на сторону персов и захваченного войском Александра)
J.E.A. II (1915). P. 38.
По-видимому, персы не считали (хотя Эсхил полагал, что считали) великого царя богом или сыном бога.
