align="center">236
Там же. С. 59.
237
Маринина А. Игра на чужом поле. М.: Эксмо, 2002. С. 268–269.
238
Маринина А. Убийца поневоле. М.: Эксмо, 1999. С. 12–13.
239
Маринина А. Мужские игры. М.: Эксмо, 2003. Т. 2. С. 186.
240
Там же. С. 201.
241
Как пишет Элен Мела, «Настя „надевает“ женственность, как чужой наряд, и превращается из гадкого утенка в прекрасного лебедя, из замарашки – в принцессу. По мнению Бодрийяра, сущность женского выражается в стратегии видимости и в игре со знаками женственности в целях соблазна, но в случае Насти игра с масками и внешними атрибутами женственности совершается не ради соблазна, а лишь в рамках работы детектива» (Мела Э. Игра чужими масками: детективы Александры Марининой // Филологические науки. 2000. № 3. C. 93–103). Приведенные примеры, как мне кажется, опровергают последний тезис Мела – перформанс женственности разыгрывается Каменской не только исключительно ради работы, но и непосредственно для себя самое, это нечто иное, чем преображения Шерлока Холмса с целью выследить преступника.
242
Matero J., Hapuli R. «Johdatonto» Murha pukee naista: Naisdekkareita ja dekkarinaisia. Vaasa, 1997. S. 8. (Введение в книге «Убийство к лицу женщине: Женские детективы и женщины в детективе»); Ovaska T. «Sinustahan on tulossa kauhea feministi!» Feminismit ja feministit Amanda Crossin dekkarissa «Ainokaisen kuolema» // Ibid. S. 149. (Из тебя ведь выйдет ужасная феминистка! (Феминизмы и феминисты в детективе Аманды Кросс «Единственная смерть»).
243
Munt S. R. Murder by the Book? Feminism and the crime novel. London and New York: Routledge, 1994.
244
Ovaska T. «Sinustahan on tulossa kauhea feministi!». S. 157; Dilley K. J. Busybodies. P. 90.
245
Reddy M. Sisters in Crime. New York: Continuum, 1988. P. 12–13.
246
Ibid. P. 149.
247
Munt S. R. Murder by the Book? P. 20–25; Dilley K. J. Busybodies. P. 18.
248
См.: Dilley K. J. Busybodies.
249
Эти параллели объясняются, конечно, не заимствованиями. А. Леонтьева в своем компаративном исследовании об Александре Марининой и популярной норвежской детективной писательнице Анне Хольт прекрасно показывает, что многие новации Марининой, за которые ее хвалили или ругали, на самом деле являются специфическими чертами жанрового канона. Отводя от Марининой обвинения в «наглом плагиате» с «огромных пластов современного детектива», которые предъявляют ей некоторые российские критики, Леонтьева справедливо утверждает, что русская писательница (как и ее норвежская коллега) «использует элементы местной специфики, в то же время следуя общим тенденциям, характерным для детективного жанра в целом» (Леонтьева А. О норвежских коллегах Александры Марининой и Насти Каменской // Творчество Александры Марининой как отражение современной российской ментальности / Ред. Е. Трофимова. М.: РАН и др., 2002. С. 36–53 выделенная цитата на с. 37).
250
Lehtolainen L. Tuulen puoiella. Tammi, 1998. S. 271.
251
Трофимова Е. Феномен. С. 25.
252
О том, что Каменская
