Я не мог презреть законы Божеские и человеческие. Я слуга Господень, мистер Гренвилл. Буде вы осмелитесь предположить такую мерзость, то я подам на вас в суд, – он вытер пот со лба.
Сабуров ожидал, что его преподобие выиграет процесс. Кроме слухов из паба, переданных мистером Грином, и собственной интуиции Сабурова, его версию больше ничто не поддерживало.
Пыхнув сигарой, Браун внимательно посмотрел на него. Сабуров не хотел выворачиваться наизнанку, как сказали бы русские, перед человеком, которого он впервые увидел сегодня утром.
– К тому же работающим на правительство, – напомнил себе Сабуров. – Правительство всегда означает неприятности.
Он нехотя ответил:
– Да, взять хотя бы ту же бедняжку в Херефорде.
Браун помолчал.
– Вы не хотите рассказывать о вашей работе в России и на континенте, но еще расскажете, – он указал на протокол. – Что касается мисс Перегрин, то я думаю, ее неприятие храма Божьего проистекает из насилия, которому она подверглась там еще ребенком.
Сабуров закашлялся чаем.
– А где еще? – невозмутимо добавил Браун.
– В доме его преподобия рядом жена и не протолкнуться от детей. Священник дает малышке уроки Библии в церкви, – он брезгливо дернул щекой. – Как трогательно. Однако вы верно заметили, что улик против Бакли у нас нет и не предвидится. К тому же, он не убивал мисс Перегрин. У него кишка тонка таким заниматься.
Браун говорил с изысканным акцентом выпускника хорошего университета, однако грубые словечки не казались в его речи чужеродными. Заметив удивленный взгляд Сабурова, он усмехнулся.
– Я не всегда здесь сидел, но то дела прошлого, а нас интересует настоящее. Другие жертвы он не опознавал?
Максим Михайлович покачал головой.
– Полицейские наброски не готовы и я не хотел показывать ему трупы. Мисс Перегрин не возила в Финчли знакомых, а если бы и привезла, то Бакли не пустили бы их на порог.
Браун достал конверт из лежащей у него на коленях папки.
– Это вы правы. Что с письмами мисс Перегрин? Вы их изъяли?
Узнав о смерти сестры, миссис Бакли процедила:
– Туда ей и дорога, грешнице. Мы сжигали ее послания, а теперь окончательно забудем о ней. Однако надо забрать ее труп ради христианского погребения.
Сабуров сухо отозвался:
– Вас известят письмом, когда полиция закончит работу. Простите, я тороплюсь.
Ему было противно смотреть в сторону мистера Бакли.
– Осталось последнее письмо, – честно сказал Сабуров. – Знаете, мне кажется, что…
Мистер Браун налил себе чаю.
– Что, ревнуя сестру к его преподобию, миссис Бакли пошла на убийство? – Браун улыбнулся.
– Сюжет хорош только для бульварных романистов вроде американского сочинителя мистера Генри Джеймса, – подытожил Браун. – Миссис Бакли терпеть не могла сестру, но
