или метилась прямо в лицо. В те моменты Вероника задористо смеялась, а Брат Сет ей вторил. Со стороны казалось, что это старый дед и его внучка едут на торжок за обновками.
Возница же ворчал на погоду, но больше прислушивался к нашим разговорам. Как мне сказал по секрету Брат, он – глаза и уши поселения, потому мы говорили больше на открытые темы. Забава оттаяла и уже не сторонилась меня, а с каждой верстой была всё ближе, пока под предлогом холода и вовсе не прижалась ко мне. Ветеран на то щурил глаза, а Даром он светился тревогой. Меня смущали такие изменения, но тем не менее Я не отвлекался, а зорко приглядывал за лесом. Время от времени на пределе моего Таланта проскакивали пятна в лесу, но распознать Я их не мог. Когда тени мелькнули в пятый раз, решил указать на то Брату.
– Значит, поквитаться решили. Эй, возничий, прибавь ходу, засветло нужно в град заехать. Перевёртыши идут по запаху твоей лошадки! – Прикрикнул Сет.
– Хорошо идём, нечего зазря погонять. Как не спеши, а днём не получится, рано Ярило нынче садится, если Род будет милостив, к вечеру доберёмся, – отозвался санник.
– Что же, значит, придётся отбиваться, – радостно произнёс ветеран, будто и не помирал вчера.
– Сдюжим ли? – усомнился Я.
– Деваться некуда, Я вчера за себя бился, а сегодня ещё и за сиротку постоять нужно. Ты, покаместь время есть, болты заговори. Да и возничий не лыком шит. Верно Я говорю, Остап? – весело спросил храмовник.
– А тож, мне для Чёрного Дола надобно товара привезти, а ежели не доеду, то ущерб принесу. Так что помогу по мере сил, – рассудительно заверил нас родовер, а сам тем временем открыл боковую крышку ящика, да достал самострел и тубу с болтами.
– Но ежели будет выбор: нам помочь или до городища добраться, что выберешь? – лукаво спросил Брат.
– Ты сам всё разумеешь, старик. Мы квиты меж собой и долга наш Род не имеет. Сани сегодня пошли только из-за памяти предков. Сказывается мне, ты большую услугу Пал Степанычу оказал давно, что он имя твоё помнит. А так… Ты уверен за перевёртышей? Лошадка ровно идёт, зверья не чует, – усомнился Остап.
– Так-то и без ветра идём, а хвостатые по лесу скачут. А как далеко, тебе мой крестник поведает. – Старик откинул шкуру да уложил поверх неё топор. – Вероника, внученька. Сядь ближе к возничему и накройся с головой, когда Я тебе скажу. Ничего не бойся, мы тебя в обиду не дадим.
– Не боюсь, тятенька, – отозвалась сиротка.
– Шагов пятьсот-шестьсот, может более, пятна разные по форме и размерам, потому трудно и посчитать, и расстояние измерить. Но раньше видел не больше пятисот. Могу и дальше глянуть, но отвар принять треба.
– Не спеши, и так слепишь. А на яркую вспышку ворог и посерьёзнее может нагрянуть. Раз стаей бегут, значит, ещё не решились. Так бы наперерез кинулись. Времечко есть ещё.
– Брат, опытом поделись. Чем их заборонить?
– Как и любое зверьё. Огонь, сталь да потрава. Хитрые больше,
