у меня из рук самострел и, быстро прицелившись, метнул стрелку чуть ниже красных глаз преследователя. Заговоренная стрела прошила насквозь шкуру, разрывая ткань, а тело беззвучно уткнулось в сугроб и там упокоилось.
– Заряжай!! – Крикнул брат, а сам принялся корчить рожи, дразня стаю. Всё больше перевёртышей высыпало на дорогу, нагоняя сани.
– Без толкового вожака – просто щенки, – кричал храмовник. – Сколько стрелок осталось?
– Ещё три в тубе, – ответил Я, передавая снаряженный самострел.
Дорога круто повернулась, а старик присел от неожиданности. Тут же, привстав на согнутые ноги, выстрелил второй раз. На сей раз тени метнулись врассыпную, лишь последний не успел. Стрелка вонзилась в живот, ломая зверя пополам.
Сухо щёлкнул струной Остап, отправляя очередного врага крутиться волчком на земле, в попытках вырвать короткий снаряд из груди.
Погоня внезапно прекратилась после потери пятерых.
– Горю весь азартом. Прям молодость в жилах плещется, – произнёс Брат, плюхнувшись на сани.
– Пройдёт скоро. То в тебе обрядовый отвар говорит, – охладил пыл Остап.
– А Я-то размышляю, что же такого произошло. Будто несмышленыш рвусь на сечу, – усмехнулся Сет. – Забава, опусти топор, а ты, Вероника, пойди сюда.
– Иду, тятенька, – пропищала сиротка, с трудом выбираясь из-под шкур. – Всё спокойно?
– Босик, не спи. Огляди лесок, ждать ли гостей?
– Отстали, вернулись к подранку. Ты скажи мне, так они люди, али нелюди? Поначалу думал – зверь, а ближе подпустили их – вроде и человеческого в них немало.
– С волками жить… То люд лесной, что отринул свою природу, а живёт по обычаям стаи. Мёртвые земли Севера их изменили сильно, потому и выглядят они иначе. Но не рассчитывай на их дружбу или попытку приручить. За вековую историю никому не удалось. Сколько перевёртыша не кормили, а он всё в лес смотрел.
– А в неволе от еды и питья отказываются да помирают от скуки и томления по воле. Ежели убежать не могут, то за Месяц сгорают, – отозвался возничий.
– Дела-а-а… – коротко произнесла Забава.
– Тять, а расскажи про звёзды, – Ника отошла от страха и вновь начала пытку расспросами.
– Эх-х, там, далеко-далеко в небе, живут те, кого прибрал Отец-Грозное-Небо. Те, кто заслужили право уйти за бровь Бога и удостоились тризны. Еды там вдоволь, а болезней и потравы и вовсе нет. Ночью, вспоминая Мать-Землю, на которую больше не вернутся, жгут в память костры из небесных деревьев. Вот по ночам мы их и видим. Ведь что такое звезда, это есть сияние. А что далеко сияет? Костер да слава!!!
– А у нас иначе, – отозвался Остап. – Но в целом похожи былины.
– А они живые или нет? И почему ушли за Грань многие, а звёзд видно мало? – продолжала спрашивать сиротка.
– Я вижу лишь своих. Там все те, кто
