ползет в столовую. Добирается до прихожей, где хватает дробовик Джозефа-старшего и коробку патронов с верхней полки шкафа. Присев на корточки в столовой, заряжает дробовик. На это уходит время. Он семь лет не прикасался к оружию, а стрелял из него всего раз, в поле вместе с отцом. Дробовик заряжен. Джоди пробирается в кабинет. Пуля свистит мимо его головы.
Джоди слышит лай Рори. Пес забегает в дом через свою дверцу.
Может, из-за лая Рори, а может, потому что увидел Джоди с ружьем, человек в капюшоне еще трижды стреляет в диван, за которым укрылся Джоди, и выбегает через заднюю дверь. Рори бежит за ним.
Джоди тоже бросается в погоню. Когда он достигает задней двери, справа от себя он видит Марти, лежащего на спине посреди пола в гостиной. На бежевом ковре вокруг него – красное пятно. Джоди выбегает через заднюю дверь и видит, как человек бежит по двору, преследуемый Рори. Джоди целится и стреляет. Невредимый, человек перепрыгивает невысокий деревянный забор. Лишь мгновение Джоди обдумывает, бежать ли за ним. Потом бежит обратно в дом, набирает «911» и бросается к Марти.
Марти жив. Его глаза открыты. Он дышит. Но у него течет кровь из двух ран. Одна – в центре живота, другая – на горле.
– Девять-один-один; что у вас за чрезвычайная ситуация?
Джоди пытается зажать обе раны и кричит в трубку:
– Это Джозеф Моррел! Моего отца и брата застрелили. Улица Оук-Черри-Лейн, дом два-пять-один-три. Пожалуйста, скорее!
– Джозеф, стрелявший все еще на территории?
– Он сбежал. Пожалуйста, скорее.
Джоди роняет телефон на пол. Ставит обе руки Марти на две его раны.
– Держи крепче. Я сейчас.
Джоди бежит на кухню, где видит Рори, свернувшегося калачиком возле отца. Может, отец еще жив. Марти выглядел мертвым, но он жив. Может, папа тоже еще жив. Джоди подлетает к отцу. Переворачивает его. Проверяет пульс.
– Папа?
Он не чувствует пульса. Впрочем, его собственное сердце стучит так быстро, что трудно разобрать.
– Папа? Папа?!
Он смотрит в глаза отца и понимает, что тот мертв.
– Нет… нет…
Джоди оставляет тело отца и бежит обратно в гостиную. Руки Марти уже соскользнули с ран. Он то приходит в сознание, то снова теряет.
– С тобой все будет хорошо. Все будет хорошо.
Марти пытается говорить, но рана в горле делает это почти невозможным.
– Нада…
– Что? – спрашивает Джоди. – Нада?
– Де нада… Де нада.
– «De nada»? «Ничего»? «Не за что»?[11] Марти, что ты говоришь?
– Де нада.
– Молчи. Не волнуйся. Все будет хорошо.
Джоди пытается надавить на раны. Марти указывает на стену. Джоди понимает, что он указывает на брошенный им телефон.
– Де нада.
Кровь вытекает из горла Марти на каждом слоге.
– Перестань говорить.
Возможные переводы «de nada» (
