и назначение страхования.
Поскольку возмещение ущерба как цель страхования явно не вписывалось в реалии страхового дела, что в первую очередь касалось личного страхования, применительно к которому понятие «ущерб» вообще неприменимо, теоретической мысли пришлось искать другие категории. В результате возникла дуалистическая теория, согласно которой при имущественном страховании его целью выступает возмещение убытка, а применительно к личному страхованию – возмещение вреда, понимаемого как утрата доходов вследствие гибели страхователя или ухудшения его здоровья. Надо сказать, что российское страховое законодательство в общем-то стоит именно на этой позиции: Гражданский кодекс не решился на разработку единого договора страхования и исходит из существования двух его видов – договора имущественного страхования, где речь идет о возмещении убытков, и договора личного страхования, где говорится о возмещении вреда.
Однако те возражения, которые были высказаны выше по поводу возмещения страховщиком убытка, полностью относятся и к возмещению вреда. В обязанности страховщика не входит возмещение этого вреда – обязанностью страховщика является производство страховой выплаты, именуемой при личном страховании страховой суммой. Кроме того, в предложенную схему упорно «не желает» вписываться безрисковое личное страхование, при котором нет ни убытка, ни вреда. Наконец, при данной трактовке цели страхования не достигнут тот уровень обобщения, который позволил бы найти общее во всех видах страхования, выявив его сущность как экономической категории, т. е. объединить в одних рамках цели как имущественного, так и личного страхования, страхования рискового и безрискового.
Таким образом, категория «ущерб» для страхования слишком узка, так как не охватывает многих страховых конструкций, в силу чего через эту категорию невозможно отразить сущность и цели страхования. Не меняет положения использование более широких категорий, таких как «убыток» или «вред». Через них также невозможно отразить сущность и цели страхования при условии многообразия его видов.
Следовательно, необходимо употребить более широкую категорию.
В связи с этим отметим, что страхование нельзя сводить к тем денежным и натуральным выплатам, которые производит или обязан произвести страховщик как следствие наступления страхового случая. Если бы страхование сводилось к этим выплатам, то это означало бы, что оно как таковое имеет место лишь после наступления страхового случая. Однако тогда возникает вопрос, за что же, собственно, страхователь платил деньги страховщику в ситуации, когда страховой случай так и не произошел и никаких выплат этот страхователь не получил.
Ситуацию не спасает и то предложенное страховой наукой объяснение, согласно которому страхователь платит за «обещание» (или обязательство) страховщика произвести страховую выплату при наступлении страхового
