Ну, так и у меня… Может быть, хвост?
– Есть, – буркнул Кари. – Но тебе об этом знать не положено.
Я не сдавалась:
– А вдруг я увижу ведьму, но не буду знать, что она ведьма, а она меня возьми да убей!
– Не увидишь. Руби не допустит ее появления.
Мне вдруг почему-то просто до зарезу захотелось узнать, какое отличительное свойство имеется у ведьм. В принципе, я могла бы обойтись и без этого знания. Но вдруг оно мне пригодится?
– Ну, Кари, – я заныла, – ты ведь мой друг, правда? Скажи, чем я отличаюсь от ведьмы, а?
Кари не поддался. Отрезал:
– Нет.
Взял ведро и ушел.
Я вздохнула, решила, что еще не вечер; точнее, конечно же вечер, но не в том смысле… В общем, рано или поздно я все выясню и про ведьм, и про остальные загадки старого безбашенного замка. За два месяца – да не выясню? Ха. И еще раз ха.
Уже направляясь в водобочковую, я услышала легкое поскребывание. Мыши?! Я взлетела на кровать и нервно огляделась. Перевела дух. Ну и трусиха ты, Машка. Тебе же ясным языком написали – не бойся. А ты испугалась какой-то норушки! Да она сама тебя до одури боится.
Поскребывание повторилось. Я успокоилась и облегченно выдохнула – оно доносится из-за двери. Очередной посетитель?
Я не ошиблась. За дверью переминался с ноги на ногу смущенный Тапис.
– Чего скребешься? – спросила я сурово, про себя радуясь: в этом мужском монастыре нашелся хоть один воспитанный человек, не врывающийся в комнату к даме без стука. Даже если она поломойка и не ведьма
– Я это… Спросить хочу.
– Спрашивай, – разрешила я с королевским великодушием.
– Ты можешь… это… наладить еще одну рубаху?
Я изумилась. Неужели на сорванце одежда горит, как баня в сухую погоду? Отшлепаю.
– Снова порвал?
– Не я, – Тапис скосил глаза. – Мой… товарищ. Вот он. Иди сюда, не боись.
Последние слова адресовались другому хоозу, которого я не видела – он прятался за углом.
– Хорошо, – сказала я. – Рубаху я, так и быть, зашью. Но давайте не сегодня, а? Устала за день. Приходите завтра.
– Придем, – заулыбался Тапис. – Вечером, да?
– Ага. Теперь все, спокойной ночи, малыши. То есть, хоозы.
Я закрыла за обрадованным мальчиком дверь и тоже улыбнулась.
Теперь я знала, кто расскажет мне все о хоозах, а-мулах и прочей живности, водящейся в стенах замка. Рубаху-то им все равно больше никто не зашьет, хе-хе. А в том, что у них для оплаты есть нечто большее, чем правдивый рассказ о жизни замка, я очень сильно сомневалась.
Во время принятия бочки повторилась вчерашняя история. Кристаллы в чаше внезапно погасли, и мне пришлось добираться до кровати впотьмах. К счастью, я уже более-менее ориентировалась в пространстве каморки, и через несколько минут провалилась в глубокий сон без сновидений.
Но перед тем, как провалиться, подумала – а что, если та записка
