демократические права и свободу. Но это сопоставление относится не только к фашизму. Юридическая мысль и в так называемых демократических странах весьма далеко отошла от прогрессивных концепций классической доктрины буржуазной революции. Так, Уиллоуби указывает, что народ при любой попытке революционного выступления против власти «ставит себя вне государства». «Как бы ни правильным было поведение (масс) с моральной точки зрения, – Уиллоуби лицемерно надевает личину народолюбца, – но с юридической точки зрения они действуют не как политическое тело, а как толпа. Это не может быть актом суверенитета»[64]. Как будто акт суверенитета может подлежать только юридической оценке, т. е. оценке с точки зрения действующего права, зависящего от воли самого суверена.
Суверенитет отражает в себе диалектику общественной жизни, господствующей в ней борьбы противоположностей, борьбы старого и нового. Существующему политическому и юридическому суверенитету может быть противопоставлено право на суверенитет другого, поднимающегося класса. Это право не юридическое. Оно не зафиксировано и не может быть сразу зафиксировано юридически до тех пор, пока оно не реализовано. Это морально-политическое требование, противопоставленное существующему закону, но его правомерность определяется законами развития самого общества. В 1917 г. рабочие и крестьяне России под руководством рабочего класса и его партии противопоставили свое право на суверенитет существующему порядку и утвердили свой суверенитет в форме советского государства. Таким образом, это морально-политическое право становится также и юридическим в ходе победоносной рево-люции, в результате которой «новая власть создает новую закон-ность, новый порядок, который является революционным поряд-ком»[65].
Только таким путем происходит переход суверенитета от одно-го классового носителя к другому.
Мы приходим к тому выводу, что существующий политический суверенитет обусловлен типом государства, а право на суверени-тет – тенденциями развития общества, способствующими склады-ванию в недрах данного антагонистического общественного строя новых социальных сил и возлагающими на них историческую мис-сию создания нового общественного строя, нового типа государства и тем самым нового содержания принципа суверенитета.
Глава 3. Определение суверенитета. Признаки суверенитета
1
Суверенитет есть состояние полновластия государства на сво-ей территории и его независимости от других государств[66].
Суверенитет предполагает, что в данном организованном в го-сударство обществе публичная власть, выступающая от лица госу-дарства, объединяет в себе следующие необходимые признаки:
1. Единство власти, выражающееся в наличии единого высше-го органа или системы органов, составляющих в своей совокупно-сти высшую государственную власть.
В этом определении суверенитета, отличающемся от определения, данного нами в некоторых прежних работах, учтены ценные критические замечания акад. А. Я. Вышинского в его статье «О некоторых вопросах теории государства и права» в журнале «Советское государство и право» № 6 за 1948 г.
