и не являются их простыми аналогами. Различие состоит в том, что «революционный» и «контрреволюционный» террор, как правило, регламентируются временными революционными принципами и ограничены периодом смуты, тогда как время действия субверсионного и репрессивного террора практически безгранично.
В некоторых случаях подрывным может быть и терроризм. В частности тогда, когда этот вид терроризма является своего рода прелюдией и предпосылкой революционного террора. Примерами подрывного терроризма могут служить террористические действия «Баадер-Майнгоф» в ФРГ, «Красных бригад» в Италии и т. д. Действия этих групп, несмотря на малочисленность их участников, характеризовались исключительной дерзостью и активностью и в течение сравнительно длительного времени существенно дестабилизировали политическую обстановку и держали в страхе обывателей. В подобных случаях репрессивный террор выступает в качестве пролонгированного варианта и модификации контрреволюционного террора.
Диалектика взаимодействия названных двух видов террора сложна и противоречива. Субъекты террора на политической сцене могут меняться местами, равно как и политические декорации, революционер может стать контрреволюционером и наоборот, однако в функциональном плане субверсионный и репрессивный террор сохраняют свой безличный характер: первый – это всегда подрыв и дестабилизация, второй – это всегда подавление.
3. Идеологический (или духовный) террор по своей сути является дополнением к другим видам террора, которые сопровождаются применением в жертвам физического насилия. Меры физического воздействия в отношении жертв террора известны человечеству с древнейших времен. Особенно памятны многие примеры и факты из истории Средневековья, связанные с деятельностью святой инквизиции по выявлению «отступников» и «еретиков», а также лиц, преимущественно женщин, подозреваемых в тайных сношениях с дьяволом. Всего за долгие годы разгула инквизиции в Испании было живьем сожжено 31912 человек[120]. Прочно в историю человечества вошли инспирированные судилища, жертвы которых после нечеловеческих пыток, мучений и издевательств были преданы сожжению (например, Ян Гус и Жанна д'Арк). Но любая форма террора так или иначе влечет за собой физические страдания жертв. Поэтому считаем излишним выделение в качестве самостоятельного вида физический террор, тем более, что методов физического воздействия на действительных или мнимых противников режима человечество придумало великое множество. И физический террор, как и духовный, преследует одну цель – сокрушение своих жертв, их физическое и моральное истощение.
Выделяя в качестве самостоятельной категории идеологический (или духовный) террор, мы исходим из того, что имеет свою специфику в том смысле, что он реализуется не только в застенках, но и является атрибутом психологического климата тоталитарных режимов. Этот вид террора проявляет
