доставлю… Через города, через континенты, через трассы, через станции и перегоны…
Вижу впереди громадину делового центра…
Дорогу подрезает джип, еще не понимаю, что к чему, закрываю собой Димку…
Автоматная очередь…
Боль…
Кровь на крыльях…
Закрываю собой, только не в Димку, не в Димку, не в Димку…
– Ну все… молодец, доставили…
– Р-рад стараться…
Даже нет сил говорить, ни на что нет сил…
– Век не забудем… ну что… новый заказик примете, или отдохнете пару деньков?
– От… от… дох…
– Понятно все с вами…
Спохватываюсь.
– А… с этим… что?
Показываю на Димку.
– А все… молодец, доставили…
Кто-то большой, невидимый и неведомый бережно сворачивает человеческую судьбу, которую я выстраивал так тщательно. Сворачивает. Прячет в сейф, в ячейку под каким-то там номером. Все еще не могу понять, а что же человек, человек…
– Ну что такое? Идите, отдыхайте…
– А Димка?
– Кто?
– Человек!
– А-а, ну да… человек…
Подхватывает человека, подошедшего к концу пути, бросает в бездну.
Все еще не понимаю, ошибка акая-то, насмешка какая-то над здравым смыслом, так не бывает, так не может быть…
– Ну, все… отдохнешь с месяцок, и вот заказик, женщина одна, проведешь её по жизни, чтобы там все при всем, ну, не то, чтобы совсем тишь да гладь, но чтобы без бурь…
Не слышу его, не понимаю, не верю себе, смотрю в бездну с обшарпанной надписью у-ти-ли-за-ци-я – быть не может, это ошибка какая-то, что же там, там…
Девичья фамилия принцессы Турандот
– Давай живее… битва на Мамаевом кургане какая была?
Данька оборачивается ко мне, смотрит отчаянно, глаза блестят, ясное дело, время-то поджимает. Вон оно тикает, четыре минуты с чем-то там…
– На Мамаевом кургане… – кусаю губы, – стой, дай вспомнить… да там, где хан Мамай сражался, так, вроде…
– Куликовская? – Макс хмурится, – нет, что-то не то говоришь…
– Что не то, Мамаев курган, хан Мамай, что ещё надо-то?
Показываю на время, поджимает, поджимает, некогда тут турусы на колесах разводить…
– Нет, не то говоришь… Мамаев курган… это в Волгограде… бывшем Сталинграде. Значит, Сталинградская битва! – Макс хлопает меня по спине, – эх ты… историк… Геродотиха долбанная…
– Нет, не то говоришь, точно тебе говорю, Мамай! – Данька косится на третью дверь, – айда…
– Да ты рехнулся, жить надоело, или как?
Смотрим друг на друга. Первый раз случился раскол между нами, вот такой, явный, когда одни в одну сторону, другие в другую.
– Иди, иди, посмотрим, как тебя там хан Мамай зарубит, – отмахиваюсь, киваю остальным, – айдате, ребята, в левую дверь.
Данька
