Не люблю… Ладно, давай сюда свою штуковину. Какую, говоришь, тут кнопку нажимать?..
– ….Ай спасибо тебе, Олежек! Вот удружил, так удружил! – саркастически усмехнулся Мешок, выходя вместе со следователем из провонявшего кошками подъезда.
– А что я? Я ж не сам эту хреновину замутил, – виновато пожал плечами Викул. – Во избежание ненужных эксцессов приказали обеспечить, привлечь вас.
– Опять же, дабы задницу свою в случае чего прикрыть…
– Ну и это само собой. Понимаешь, Андрюх, Демичева, она ведь, по сути, единственный свидетель. Все остальные в полный отказ пошли: либо – типа, вообще ничего не видели, либо – что-то такое видели, но, кто конкретно ударил Лелюка, опознать не берутся. Дескать, все горцы на одно лицо, как тут запомнишь. Ясен пень – кому нынче охота заморачиваться?.. В общем, если вдруг и старуха в отказ пойдет – глухо дело. Ибрагимов вполне соскочить может…
Они подошли к машине, и Мешок требовательно побарабанил пальцами по стеклу. Задняя дверь приоткрылась, и из нее высунулась голова Джамалова:
– Чего-то вы долго. Всё? Едем?
– Кто едет, а кто и пешочком, на своих двоих.
– Не понял? Это вы, часом, не на меня намекаете?
– В чем в чем, а в интуиции тебе не откажешь, – усмехнулся Мешок. – Двинешься сейчас на Кузнечный… Да ладно, не криви морду, тут рядом… Пойдешь на фруктовый ряд, отыщешь там Алекпера Магерранова.
– На фига?
– Проведешь профилактическую беседу на предмет нашей героической старушки. Чтоб больше не обижали. А заодно поводи жалом: что там, к чему и как… Всё, Ильдар, давай, сворачивай свои игрушечки. А то уже в глазах шарики бегают…
Отдельческий банкет по случаю проводов на пенсию начальника «карманного» отдела подполковника Золотова клонился к закату. Была та стадия вечеринки, когда народ неминуемо распадается на кружки по интересам: кто-то продолжает звероподобно напиваться, кто-то ударился в пьяные дискуссии «за державу и профессию обидно». Немногочисленные, в основном пришлые, женщины (канцелярия, секретариат, бухгалтерия) все до единой были мобилизованы под медленный танец. Под грустнейшую балладу Тома Уэйтса именинник танцевал с Ольгой. И за весь вечер то был едва ли не единственный шанс поговорить по душам.
– …Олька, до меня доходят крайне странные сигналы. Вроде как ты рывок совершить задумала, а?
– Что, Ирка нашептала? – недовольно оглянулась Ольга на танцующую в паре с Игорем секретчицу отдела.
– Ты же знаешь – я своих источников не сдаю… И тем не менее: что ты имеешь мне сказать? По вышеозначенному поводу?
– Есть такие мысли, Василь Саныч. Пока лишь в форме протокола о намерениях. Но есть.
– А с кем протокол?
– С самой собой.
– Это хужее. Поделишься?
– Не сегодня. Обстановка – немножечко
