style="font-size:15px;"> – Про «другой раз», это я хорошо запомнил! – крикнул ей вслед Джамалов. – И свидетели есть!
– Не облизывайся, – вполголоса, ибо в кабинете помимо них находился еще и молодой, осадил Ильдара Мешок. – Занято.
– Тарас, что ли, мосты наводит? Ну так он больше трепаться мастак. А как до дела…
– Мною занято.
Джамалов посмотрел на Андрея понимающе-уважительно, одобрительно цокнул языком и клятвенно сложил руки на груди:
– Всё понял, гражданин начальник. Базара нет!..
– …И всё-таки я не понимаю: какие могут быть длительные командировки, если ты работаешь без году неделя?
Ирина Владимировна попыталась принять грозную позу «руки-в-боки», но получилось скорее комично, нежели устрашающе. Матери Ольги месяц назад стукнуло пятьдесят семь, но именно эта её постоянная стремительность, вечно чуть приподнятый подбородок и не всегда уловимый насмешливый взгляд удивительным образом нивелировали возраст. К тому же черты лица – лица не красавицы, но в котором, тем не менее, присутствовало «нечто», цепляющее взгляд, – выдавали в ней женщину, которая в юности если и не ходила по штабелям мужиков, то наверняка имела успех у не самых плохоньких представителей противоположного пола. А если вдобавок случались дни, когда Ирина Владимировна и сама не замечала подлого наступления «осени», то о её подлинном возрасте несведущие окружающие нипочем не догадывались.
– Ну, мамочка, я ведь тебе уже говорила! – в очередной раз запустила заезженную пластинку Ольга, отодвигая пустую тарелку. По причине временного отсутствия в доме единственного мужика Дениски, с ужином две холостячки в эти дни особо не заморачивались. – Просто формальная служебная поездка в область. Для галочки. Считай, просто две недели ничегонеделания. Все равно что в дом отдыха съездить. К тому же Денисыч рядом, буду чаще навещать. Солнце, воздух и вода – да я уже забыла, когда так отдыхала!
– Всё равно мне это не нравится, – досадливо отмахнулась от дочери Ирина Владимировна. – Мне кажется, ты явно что-то недоговариваешь. Впрочем, с тех пор как ты ушла работать в эту свою милицию, подобное чувство не покидает меня всегда.
– Ма, перестань! Твоя дочь – сама открытость и искренность. А мать у нее – сама женственность и добросердечие.
– Ну и лиса! Ох и лиса! Не подлизывайся, я на такие удочки давно не ловлюсь.
– И все-таки можно я еще капелечку подлижусь и попрошу тебя вне очереди помыть посуду? А то у меня уроки не сделаны.
– Ладно, иди уж. А что за уроки?
– Да так, задали немного на дом. В качестве самоподготовки.
Довольная тем, что ей так легко удалось сегодня закосить от кухонных дел, Ольга прошла в прихожую, прихватила стоящий там «дом-книжный» пакет и направилась к себе. Вернее, в комнату, которую они с Дениской делили на двоих с тех самых пор, когда переехали
