о том, что царь назначил четырех регентов (Никиту Романова-Юрьева, Ивана Мстиславского и еще двоих бояр). Причем в его сообщении, о котором в своем донесении от 24 августа 1584 г. из Люблина упоминает кардинал А. Болоньетти, содержатся сведения о большом раздоре между регентами и о тяжелой болезни Никиты Романова-Юрьева.12
Или посол Джером Горсей, который говорит то о четырех, то о пяти регентах. Причем главным он называет Б. Ф. Годунова, а И. Ф. Мстиславского, И. П. Шуйского, Б. Я Бельского и Н. Ю. Романова – его помощниками. Он упоминает о них в своем сочинении несколько раз, но каждый раз состав регентов у Горсея разнится: то он не упомянет Б. Я. Бельского, то упоминает только его и Б. Ф. Годунова13.
Австрийский посол Николай Варкоч говорит о том, что царь перед кончиной составил завещание, в котором он назначил некоторых господ своими душеприказчиками и исполнителями своей воли. Но в завещании, указывает Варкоч, ни словом не упомянут Борис Годунов и ему не назначено никакой должности, о чем сам Борис очень расстроен и что очень задело его в душе.
Но если Годунов, как об этом говорит Н. Варкоч, не был включен в совет, почему противники не использовали в борьбе такой веский козырь в 1584 году и позже? Что мешало им тем самым вывести его, а вместе с ним и остальных Годуновых, из игры?
Различие информации в источниках о «назначенных Иоанном Грозным» регентах позволяет сделать вывод о том, что сведения этими людьми были получены от разных «хорошо информированных» лиц, каждый из которых вел рассказ, непременно считая себя наиболее ущемленным от действий ушедшего в мир иной государя.
По мнению Морозовой Л. Е., о наличии духовной свидетельствуют текст Чина венчания на царство Федора и дипломатическая переписка самого Грозного с английской королевой Елизаветой I.14
Насчет упоминания в Чине венчания все выглядит вроде бы логично: в нем изложен ход церемонии, где отражены основные ее процедуры. Однако при сравнении с предыдущими аналогичными документами видно практически полное совпадение наиболее важных событий венчания, среди которых и упоминание о духовных грамотах как основании принятия очередным Рюриковичем титула главы государства. Да иначе и быть не могло: имелось ли завещание отца сыну или нет – его все равно следовало указать в Чине как должное, иначе каким образом Федор Иоаннович мог стать царем после своего отца?
Здесь еще возникает вопрос составления Чина венчания: он был составлен до коронации Федора Иоанновича или несколько позже этого события? С одной стороны, Чин отражает имена присутствовавших и их местоположение на данном мероприятии. Понятно, что ритуал о том, кто, где и с кем сидит-стоит и что при этом делает, – расписывалось заранее, при подготовке к торжеству. Но ведь впоследствии Чин венчания мог быть отредактирован цензорами в нужном виде: что-то из текста убрали, а что-то добавили (достаточно вспомнить, например, краткую и пространную редакцию Чина венчания Иоанна Грозного). Так была
Акты исторические, относящиеся к России, извлеченные из иностранных архивов и библиотек А.И. Тургеневым. Спб. 1842. Т.2. С. 7
Горсей Д. Записки о России XVI – начало XVII в. М.: Издательство МГУ, 1990. С. 87.
Морозова Л. Е. Два царя… С. 58.
