Застрял, что ли? А вот нечего было так обжираться. Давай мне лапы, я тебя вытяну. Ах, ты царапаться?! Неблагодарный! Я, дура, перед тобой на коленях ползаю. По испорченному тобой ковру. А ты меня до крови полоснул! Катя придет, спросит: «Мама, что это?» А я что отвечу? Что кот, которого я из помойки вытащила, пригрела, приютила, бросается на меня, выставив когти? Какая черная неблагодарность! Сочетается с цветом твоей шерсти!
Ты у меня дождешься! Отнесу тебя туда, откуда взяла. На помойку. А себе возьму воспитанную клубную кошечку с родословной. Шотландку вислоухую. И будем мы с ней жить душа в душу. Батюшки, вылез! Почуял опасность. Прекрати лизать мне ноги. Давай лучше пластырь достанем. Как я с такой рукой тесто месить буду, ты подумал? Ни о чём ты не подумал, одна сплошная спонтанность. Что-то там звякнуло. Эсэмэска пришла. Хорошо, не успела руки мукой измазать. Посмотрим, кто ещё меня вспомнил. А ты куда лезешь? Любопытный! Неприлично читать чужие сообщения. Это от Катюши…
Ну вот, пирожки отменяются. Не приедут они. У Гоши – простуда. Не хотят меня заражать. Очень предусмотрительно с их стороны. Мне болеть нельзя. Заменить меня в школе некем. Подготовка к ГИА на мне, к ЕГЭ – на мне. В субботу только я да математики вкалывают. Остальные отдыхают.
Перестань лизать мне лицо. Я не плачу. Не плачу. Ну, плачу. Сейчас перестану. Где салфетки?
…Всё, что ни делается, к лучшему. Курица съедена, рука расцарапана, Гошу этого я терпеть не могу – могла бы и сорваться. Носится с ним Катюша, как курица с яйцом. Вот уже три года! А он до сих пор ей даже замуж не предложил. Пришел на всё готовенькое в нашу квартиру и укоренился. Жилье есть, девушка его содержит, в рот смотрит и ни о чём не просит. А он, видите ли, творит! Тоже мне, творец непризнанный. За три года трех рублей своим творчеством не заработал. И в редакции своей гроши получает. И в ус не дует. Трутень он, а не творец. Прилипала. Козел! Не смотри на меня так. Его облик мне козла напоминает. Глаза зеленые и бороденка жидкая, хоть бы сбрил. Нет, он ещё и косичку в бороде заплетает. Тьфу! А Катюша как заколдованная: Гоша, Гоша, Гоша. Гоша – гений, просто окружающие этого не понимают! Что он за эти годы натворил – я спрашиваю? Гоша пишет роман. Роман! Дайте почитать рукопись! Я всё-таки филолог. Нет, мама, боюсь, ты это не сможешь оценить, ты такая традиционалистка… Слово-то какое! Это чтобы не сказать – отсталая, понимаешь? Зато они у нас страшно продвинутые. Голой задницей по занозистой лавке, как говорила моя баба Дуня. Что ты опять на меня так уставился? Это народный фольклор.
А я тоже дура, Катюшино счастье спугнуть побоялась, быстрее из дома на дачу переселилась. Чтобы не мешать и не вмешиваться. Помнила, как папа смотрел на моего мужа – волком. Он же мечтал, чтобы я за офицера замуж вышла. Курсантиков своих короткостриженных в дом водил. А я смеялась над ними. «Как надену портупею, всё тупею и тупею…». После московской олимпиады военные уже не ценились. Это в семидесятые девчонки на курсантские танцы толпой валили. А я привела в дом волосатика, брюки с
