пишутся не для читания, а для подшивания. Убери эту чепуху – дай свои крохи.
– Дывись.
– Уйдите все.
– Уходим, уходим.
– Не уходим, а кофе, лимон, рюмка «Гжелки». Уяснили? «Гжелки»!..
На представление собрались все, кого в этот субботний день занесла в отдел нелегкая. В их числе был и «молодой», который ничего не понял. Рюмочку поднесли на цыпочках, знали: одно неверное слово – и Батя посылает всех. Анализировать.
– Гляди лучше. Считай, что ты в шестнадцатом веке подмастерьем у алхимика, – подтолкнул локтем «молодого» Травкин. «Молодой» увидел, что таинство началось, и притих.
Батя полистал книжку, закурил, чуть пригубил хороший кофе (достали через секретаршу в приемной) и снисходительно вздохнул:
– Понятно… Сколько лет по приметам-то? – обратился он к замершей толкучке в дверях.
– Лет 37–39! – протараторил Серпухов, чуть не добавив при этом «ваше благородие».
– Все правильно, – согласился с ним Батя. – Две-три судимости, но долгих. В изоляторе сидел больше, чем на зоне. Тяжкие телесные и хулиганку имеем точно, но еще ворует. Вопрос: с чего это на баб кидается? Хотя…
– По почерку узнал… – догадался «молодой». Хорошо хоть не добавил: «и ваньку валяет». Таких бы огреб от сотоварищей!..
– Утеньки, мой поросеночек! Зачет по смекалке в яслях с первого разу сдал? – ощетинился Батя.
«Молодой» тут же получил локтем в солнечное сплетение. Пискнув, он отошел в коридор и осел по штукатурке. Обидно, ну и манеры.
– Я думаю, у Вики или Руслана, – заключил Батя. – Еще рюмку.
Батя солидно опрокинул и, подтянув к себе телефон, семь раз крутанул диск. Начал колдовать:
– Добрый денечек! Постояльцев позови… Как не снимают?.. Ну тогда прощевайте, – пробил Батя. Он в задумчивости побарабанил по столу пальцами. – Не уверен, не уверен, – и снова снял трубку: – Вик, ты? Вика, говорю, – ты?.. Черт, не слышно! Вика!.. – и бросил трубку. – Вот, похоже, она!.. Наркоманка в прошлом, чуть пьяная, квартира коммунальная, соседи на даче либо хронь. Очень похоже.
Батя осмотрел зрителей:
– Минут через десять перезвоним и, возможно, поедем за вашим насильником.
Дыхание «молодого» восстановилось, но он не унимался:
– Скажите, пожалуйста, а с чего это все берется?!
– Первое – это где были записаны телефоны. Второе – на чем. Третье – сам корябал или баба? Четвертое – Вика, например, или Ал. Иван. Пятое – ты не поймешь. Двадцатое – голос, это как скрипка. Можно определить, в каком веке, из какого дерева и где то дерево росло. Сотое – ты не учись пока, а гляди…
Захмелевший с устатку Батя снова набрал номер Вики:
– Вика, алле, ты слышишь, нет?.. Твою мать! – И уже не бросил, а положил
