съемки, Сандра прикуривает им по сигарете. Мадде удаляет кадры, где вышла неудачно, пока Сандра не уговорила ее выложить эти фотографии, потому что она там выглядит хорошо. Но тут она видит фотографию, с которой остальным просто не сравниться, и это даже не обсуждается. Сандра на ней широко улыбается и смотрит так, будто увидела что-то очень эротичное, а половина боа из лебяжьего пуха развевается за ней на ветру. Мадде, запрокинув голову, полузакрыла глаза и сложила губы для поцелуя.
Она выбирает фильтр, который делает изображение мягким и золотистым. Увеличивает контраст, так что глаза и зубы подруг выделяются ярче. Сандра протягивает Мадде сигарету и одобрительно кивает, когда видит фотографию.
– Смотри, вон те парни глаз не могут от нас оторвать, – говорит она.
Мадде несколько раз глубоко затягивается и слегка пританцовывает под доносящуюся из клуба музыку, пытаясь загрузить фотографию. Телефон не в зоне действия сети. Вроде на борту должен быть Интернет, но он никогда не работает нормально.
Сандра ухмыляется и, конечно, строит глазки парням.
Но Мадде они неинтересны. На них можно разве что поупражняться. Сегодня вечером она попробует очаровать Дана Аппельгрена.
Дан
Дан сидит в своей каюте на краю неубранной постели и смотрит на колени, там лежит зеркало с четырьмя аккуратными дорожками кокаина. Уже в самом ритуале есть что-то успокаивающее, и у Дана улучшается настроение. Он наклоняет голову, вставляет в ноздрю кусочек соломинки для напитков, встречается взглядом с собственным отражением. Втягивает первую дорожку, меняет ноздрю, вдыхает вторую. Нажимает несколько раз на крылья носа. Чувствует в глотке химический вкус. Откашливается. Глотает. Повторяет процедуру. После этого он собирает скопившуюся на стекле пыль на палец и втирает в десну. Потом собирает мокрым пальцем остатки порошка в углу пакетика.
Десна начинает терять чувствительность. Значит, хороший продукт. Дан кладет еще один такой пакетик в карман вместе с пачкой транквилизаторов и вешает зеркало на место. Внимательно изучает свое отражение. Откидывает голову назад и проверяет, не видно ли в носу предательских белых крупиц.
Дан поворачивает голову вправо и влево. Его волосы тщательно выкрашены. Никакой седины на висках. Он задирает рубашку. Хлопает себя ладонью по животу. Ничего не висит. Большинство молодых людей около двадцати могут только мечтать о такой внешности.
Подошвы его лакированных ботинок громко стучат по полу, когда он несколько раз прыгает на месте. Дан несколько раз боксирует в воздух в сторону своего отражения. Потом надевает на руки серебряные кольца. Теперь он готов.
Томас
Ему наконец удается сбросить с себя мальчика и сесть. Они встают на ноги одновременно.
Шея пульсирует. В ушах эхом отдается звук впивающихся в кожу зубов.
Он смотрит на жуткое лицо ребенка. На подбородке осталась кровь. Обвисшая кожа на теле, впалая грудная клетка…
Каждая
