разгорелся еще сильнее, и когда она заговорила, Дафни изумленно посмотрела на нее – так холодно ее приятельница никогда не говорила.
– Я прошу прощения, если задела мисс Доусен, – та надулась; вежливость Мадаленна вовсе не входила в ее планы. – Однако меня позабавила ее невежественность.
– Вот как? И в чем же она проявилась?
– Дублин – наименее ирландский город из всех возможных.
– Полагаю, мистер Гилберт лучше об этом знает, – взвилась Эффи, но мистер Гилберт только кивнул, и Мадаленна продолжила.
– Если я неправа, поправьте меня, сэр. Но, насколько я смею утверждать, Дублин наименее ирландский город из всех, что можно называть таковыми.
Эффи ожидала, что мистер Гилберт возразит, скажет Мадаленне о ее неправоте, но он молчал, и у Дафни отлегло от сердца за свою подругу – профессор улыбнулся, но не так как Эффи, искренняя улыбка скользнула в уголках губ, замерла в глазах – там загорелись знакомые Мадаленне огоньки, но она все списала на игру неровного света. Мистер Гилберт молчал, но в его молчании было что-то поощрительное, будто он просил ее продолжить, и она набрала побольше воздуха в легкие. Мадаленна не волновалась, она достаточно знала об Ирландии, чтобы говорить с тем человеком, который дышал воздухом этой страны с малых лет.
– Насколько я знаю, Дублин долгое время был захвачен викингами, а потом права на него оспаривали Тюдоры и Елизавета I. Ирландским он стал только к семнадцатому веку.
– И тем не менее, там родились замечательные писатели, которые считаются нашим национальным достоянием, – проговорил мистер Гилберт. – Кто вам из них нравится, мисс… Стоунбрук?
– Бернард Шоу – мой любимый автор, сэр.
– Что вы у него читали?
– Все. – кратко ответила Мадаленна.
– Все? – огоньки стали еще лукавее. – Вероятно, вы рано с ним познакомились?
– Мой дедушка научил меня любить Шоу, сэр. – хмуро ответила Мадаленна, и образ Эдмунда возник так некстати, что весь азарт сошел.
– Прошу прощения, я не хотел, – было начал профессор, но потом быстро взглянул в тетрадь, и когда посмотрел на нее, лукавство сменило спокойствие. – И какие города Ирландии вам нравятся?
– Белфаст, – Мадаленна помнила, как прочитала в одной книге об отвесных скалах из белого известняка и упросила маму их нарисовать. – Гэлвей и Корк.
– Вы там были?
– Нет, сэр, я редко выезжаю за пределы Лондона.
– И вам нравится эта страна?
– Я не могу сказать вам точно, сэр.
– С чем связано подобная неуверенность?
– Я не хочу, чтобы мои слова сочли лестью.
Это был открытый камень в огород Эффи, и та проскрежетала что-то на французском, но Мадаленна только суровее свела брови и прошептала на итальянском: «Santa Madonna» («Святая Мадонна»). По аудитории пошли несмелые смешки, однако мистер Гилберт
