представляющей культуры, которые так сильно занимали Халлгрима.
Фредрик осмотрелся кругом, взволнованно дыша. Скоро вернется полиция, скоро тут примутся рыскать газетчики и служебные собаки при свете ярких прожекторов. Ну?!.
Ну конечно, черт возьми. Что может этот камень, эта статуэтка сказать полицейским чинам. Для них это всего лишь орудие убийства, очевидное звено в какой-то цепи. Но Фредрик слишком хорошо знал, что очевидное нередко лишь видимость подлинного.
С резким смешком он живо нагнулся, схватил камень, добежал до своей машины, швырнул находку в багажник и накрыл пледом. Включив зажигание, увидел на дороге синие мигалки. Четыре автомобиля остановились на дороге перед мостом. Полицейское подкрепление. Пресса.
Включив вторую скорость, он, не спеша, поехал в прежнем направлении, к хутору Халлгрима. Встретил тех полицейских, которые ездили опечатывать дом. Ему велели остановиться.
Он опустил стекло.
– Куда направляешься? – грубовато осведомился полицейский.
– Туда, на хутор, забрать Ясера.
– Ясера?
– Ну да, кота.
– Ага, кота. Значит, у него еще и кот был.
– Еще?
– Ага, ведь у твоего приятеля не совсем обычные вкусы были насчет внутренних интерьеров. —
Полицейский снял форменную пилотку и почесал затылок.
– Надеюсь, вы не заперли его в доме?
– Кого!
– Кота, кого же еще!
Сидящие в полицейской машине дружно рассмеялись, и смех этот показался Фредрику совершенно неуместным после такой трагедии.
– Ладно, давай, забирай кота, если найдешь. Мы, во всяком случае, не видели там никаких животных. – Это слово было сказано с особым ударением. – Но от дома держись подальше, ничего не трогай. А мы тебя, наверное, скоро побеспокоим.
Полицейские уехали, а Фредрик тупо уставился на баранку своей машины. Что он, собственно, собирается делать там на хуторе? Забирать кота? Это само собой. Ясер вырос на рыбных консервах, а в ельниках Луммедалена тунец, надо думать, не водится.
Подъехав к дому, он свернул на стоянку.
Фредрик для себя давно установил, что пустые могилы и сперма пахнут совершенно одинаково. Его нос, натренированный на дегустацию вин, обнаруживал самые неожиданные параллели. Здесь тоже пахло спермой. Во всяком случае, во дворе перед домом пахло незрелым столовым вином «Мозельблюмхен», чей букет весьма напоминал запах спермы. Какой-нибудь житель Луммедалена, возможно, сказал бы, что в воздухе пахнет осенью.
Он вышел из машины и уставился себе под ноги. На дворе царила зловещая тишина. И в сумерках не было ничего уютного, они окутывали его, словно шершавым влажным одеялом.
Руки убийцы. Это от них по идиллическому уголку в лесу расползлась зловещая тишина. Мысли, которые рождались здесь в последние годы, кому-то так резали ухо, что настроили чей-то
