грубым и таким мягким одновременно? – лукаво улыбнулась она. – Порой все похоже на сказку…
Антарес удовлетворенно кивнул и, взяв бокал вина со стола, сделал глоток.
– Ты знаешь, – проговорил он, смахнув каплю со своих жестких губ, – несмотря на то, что я не красавец, у меня было много женщин… Каких-то я брал силой, каких-то деньгами… Большинство пытались обвиться вокруг меня и впустить в мое сердце яд. Отравить меня своей напускной игрой страстных и преданных любовниц.
– Мужчины слишком падки на красивую актерскую игру, – ехидно поддакнула Инола.
– Ну да… Верно, однако, я раскусил всех и, как видишь, в моем ложе наконец-то воцарился порядок, – его рука осторожно скользнула вниз по ее нежной спине. – А вообще, знаешь… Это чувство трудно описать. Всякие бездарные менестрели в поте лица стараются напыщенными фразами описать такое яркое и сочное, однако совершенно пустое, по сути, слово любовь… Мне порой просто хочется смеяться.
Она повернулась к нему и, сладко улыбнувшись, прижалась к мощной груди.
– Никогда бы не подумала, что такой большой и грозный мишка, как ты, может рассуждать о таких вещах, – сонно проговорила она, устраиваясь поудобнее.
Антарес лишь улыбнулся. Ему и вправду было трудно описать то, что он чувствовал к этой маленькой и хрупкой девушке. Оценивая свой прошлый опыт, Антарес не мог сказать, что Инола обладала несравненной красотой или умением в интимных ласках. Не была так умна… Но он мог поклясться, что его беспокойная и мятежная душа рядом с ней чувствует себя в объятиях сладкой неги… Неземного блаженства!
– Я тут подумал… А давай рванем на северо-запад, там мой старый родовой замок! Заживем там нормально, по-человечески, что ли… Ты родишь этой земле красавцев наследников с такими же черными волосами и добрыми, чистыми лицами! Я все дела оставлю Совету, все равно от него больше толку в хозяйстве, чем от меня. Я только воевать-то и умею… И проживем оставшуюся жизнь в мире и спокойствии…
– Ты и спокойствие? Да не пройдет и года, как у тебя руки зачешутся… – недоверчиво пробормотала она.
– Ну… Буду играть в какие-нибудь военные игриша! – рассмеялся он, отлично осознавая правоту сказанных Инолой слов.
В створки резных, украшенных позолотой дверей деликатно постучали.
– Ну, кого там принес дьявол? – грозно проревел Антарес.
– Мой король… Война! Бароны снова восстали! – донеслось из-за двери.
– Тьфу ты! Ни месяца покоя… – пробурчал король и посмотрел на Инолу. Ее нежные глаза отразили глубокую тоску и грусть… – Ты же знаешь, я вернусь… – Он встал и резко скинул одеяло и оголил свой торс, украшенный множеством шрамов.
– Ты вернешься, я знаю… – проговорила она. – Но все вокруг течет и изменяется…
Эти слова так сильно запали в его память, что Антарес был не в силах выбросить их из головы. Он слышал
