Черняев обвинялся во взяточничестве, недоступности и т. п. Было проведено следствие, в ходе которого выяснилось, что инспирировал «дело» некто Калуст Вартанов, лично обиженный на политику дипломата, причем не иранец, а подданный России. Консул Н. А. Аничков, который проводил расследование, по этому поводу на имя Е. П. Ковалевского писал: «Горе наше в том, что русские подданные очень избалованы в Персии и хотят обусловливать наше покровительство «национальностью», а мы хотим обусловливать его справедливостью и параграфами трактата. Между тем пограничная черта, проведенная в 1828 г. по мусульманским провинциям, не сделала, к сожалению, честными тех, которые остались на нашей стороне, и которые теперь наводняют Тавриз и Тегеран»[75]. С этим утверждением соглашался и Лаговский, подтверждая, что занимаются ростовщичеством и «небрежно» ведут дела «преимущественно жители Закавказского края»[76].
Во-вторых, значительное число финансовых и торговых махинаций в Иране либо были инспирированы, либо проходили при непосредственном участии высокопоставленных лиц шахского государства. Поэтому, несмотря на то, что Макинцев представлял интересы предпринимателей центральной России, а не Закавказского края, никакой помощи Торговому дому оказано не было. Тот факт, что в жертву принесли приказчика, на протяжении ряда лет исправно приносившего прибыль, понимали и сами дипломаты. Уже в 1857 г. приказчик Михаил Загуменный обследовал, так называемый, «завод» в Харзевиле. В донесении, сделанном по итогам проверки, драгоману русской миссии Адольфу Графу особо отмечалось низкое качество строительства: «из простого булыжника и на глине», а не из кирпича, наличие всего 2 ящиков слесарных инструментов и большого медного котла. По мнению М. Загуменного, все было построено из местного сырья, почему стоимость такого завода не могла «дороже обойтись Григору Арутюнову, как 500 или 600 туманов, и всякий, увидя эти постройки, не оценит их более, а непременно менее назначенной мной суммы»[77]. В 1860 г. консул в Гиляне лично отправился на обследование этого завода и подтвердил факт расхищения строительных материалов иранским подрядчиком. В рапорте консула отмечалось, «что все здания совершенно разрушились, и решительно никуда не годны»[78]. То есть Макинцев, который оказался должен 60 тыс. руб. серебром[79], а это приблизительно и есть 6 тыс. туманов, стал очередной жертвой обмана и новой внутрииранской конъюнктуры. Лаговский это косвенно подтвердил, в одном из писем отобразив истинные мотивы такой пассивности Миссии и консульств. Он писал, что удовлетворение взысканий, «падающих нередко на лица значительные по своему положению в Персии, возбуждает в персидском правительстве неудовольствие…»[80]. (Григор Арутюнов являлся подставным лицом и выполнял волю мирзы Якуб хана – влиятельного придворного и чиновника в шахской администрации).
Конечно,
Там же. Ф. 161/4. Он. 729/2. Д. 63. Л. ЗЗ-ЗЗоб.
Там же. Ф. 194. Оп. 1. Д. 575. Л. 38 об.
Там же. Ф. 194. Оп. 1. Д. 609. Л. 1–2.
Там же. Л. 18об.
Там же. Л. 5.
Там же. Ф. 194. Он. 1. Д. 575. Л. 38об-39.
