потом собрался возвращаться домой. И позвал ее с собой. Она долго не думала. Собрала вещи и уехала. Дочь родила там еще детей и полностью погрузилась в материнство.
– С Гришей она общалась?
– До его совершеннолетия точно нет. Потом Гриша перестал мне рассказывать. Стал жить отдельно. Познакомился с Вероникой.
– Получается, что они все-таки общались? Судя по письмам, которые он хранил в той папке.
– Я не знаю, Татьяна.
– А когда вы в последний раз виделись с ней?
– Когда она собирала вещи и уезжала в Турцию. Дочь особого желания общаться со мной не изъявляла, может быть, чувствовала свою вину за то, что Гришеньку на меня оставила. А я… у меня внук как сынок был, все время на него уходило. Дочь – что ж, она выбрала жизнь, которая ее устраивает, – грустно сказала Галина Петровна. – Может быть, и надо было наладить с ней отношения… Но пенсии не хватало, не до телефонных переговоров с Турцией. Сама она не шла на контакт. Так и… Вы меня извините, но мне действительно нужно идти. На завтрашние поминки нужно испечь пироги.
– Да, конечно, не буду задерживать вас больше.
В этот момент я услышала, как на кухне засвистел чайник. Вероника зашла в комнату и позвала меня попить чаю. Отказывать было неудобно.
Несмотря на внешнюю хрупкость, Вероника держалась очень стойко. Она поставила передо мной чашку чая, пододвинула тарелку с пирожками. Сама села напротив меня.
– Вы, пожалуйста, угощайтесь. Пирожки на самом деле очень вкусные. Галина Петровна всю жизнь проработала пекарем. Обязательно попробуйте, – сказала Вероника, пригубив чай. – У меня самой совсем нет аппетита.
– Я съем, только если и вы возьмете. Так нельзя совсем без еды. Завтра тяжелый день. Вот, возьмите, – я протянула ей пирожок, такой теплый и румяный, как в далеком детстве.
– Хорошо. – Она взяла его своими тонкими пальцами.
– Гриша не конфликтовал ни с кем в последнее время? – спросила я Веронику. – За день до смерти в номер к Грише приходил какой-то парень и угрожал ему. Об этом рассказала полиции девушка, которая поселилась в комнате напротив.
– Мне он ни о чем подобном не рассказывал. Вообще, старался не расстраивать меня. Особенно в последнее время.
– Что вы имеете в виду?
– Мы никому пока не сообщали, ждали подходящего момента. – Щеки девушки налились румянцем. – Я беременна. Срок пока очень маленький. Мы с Гришей решили рассказать об этом после первого УЗИ. Но…
– Тогда тем более вам надо хорошо питаться. Даже не ради себя. – Я на миг замерла, собираясь с мыслями, и спросила: – Вероника, вы говорите, Гриша вас пытался оберегать и ничего вам не рассказывал. А как же с преследованием? Об этом вы были в курсе?
– Да, Гриша рассказал. Но это было еще до того, как мы узнали о беременности. А потом… я же вижу, если он нервничает… нервничал и переживал. Ну – и с вопросами приставала. Вот он и поделился своими планами найти и нанять вас, чтобы выяснить,
