Очень скоро мы вернемся к эпохе ржавников: разрушению гор, сжиганию лесов, отравлению воздуха.
Но правящие семьи клянутся, что мятежники ошибаются. Они прекратят возведение новых городов, как только запасы руин иссякнут. Дикая природа в безопасности.
Вот только всем известно: любые обещания можно нарушить. И Тэлли уже не сможет вмешаться.
Я снова смотрю в окно. Хватит ли двух месяцев, чтобы полностью исследовать эту пустошь?
Лампочки в кабине загораются желтым.
– Всем приготовиться! – выкрикивает Слайделл, а после поворачивается ко мне. – Обычные меры предосторожности, мисс. Мятежники не представляют для нас угрозы.
Я качаю головой:
– Если бы они не представляли угрозы, Палафоксы не нуждались бы в нас.
Слайделл кивает, удивишись познаниям Рафи в этом вопросе. Она думает, будто я всю жизнь только и делала, что учила неправильные глаголы.
– Верно, мисс. Но мы не такие, как эти Палофоксовские тряпки. – Она отводит затвор на своей винтовке. Над оптическим прицелом загорается эйрскрин с показателями внутренней температуры и количества патронов. – Мы готовы сражаться. И мятежникам это известно.
– Думаете, они нас боятся?
– Не так, как могли бы. Но вряд ли станут связываться с пятью лучшими боевыми вертолетами.
Я вновь выглядываю в окно. Под нами, словно разбросанные по пустыне сломанные игрушки, раскинулись руины.
– Время до прибытия? – тихо бормочу я.
«Одиннадцать минут», – сообщает мне сирано.
Слайделл говорила восемь минут. Должно быть, мы отклонились от курса до Виктории и приблизились к горам. Это обстоятельство, а вместе с ним и голос моего отца мгновенно вызывают в моей голове воспоминание.
Помню, когда мне было двенадцать лет, Ная, облачив меня в мой первый бронежилет, учила быстро прятаться в укрытии и накладывать на раны швы. Тогда я поняла, что не просто защищаю свою сестру, но и должна вызывать огонь на себя.
– Для меня найдется запасной бронежилет? – спрашиваю я у сержанта.
Слайделл озадаченно смотрит на меня.
В эту секунду вдалеке слышится грохот, и наш аэромобиль сотрясается. Воздух наполняет странный запах.
Срабатывает сигнал тревоги.
Прыжок
Сирена орет безостановочно, точно птица, которую пытаются задушить.
В кабине вспыхивают лампочки, солдаты застегивают на себе спасательные куртки-парашюты. Слайделл сует мне спутанный клубок ремешков.
– Знаете, как ею пользоваться?
С моих губ срывается нервный смешок. Мы с Рафи все лето развлекались с этими куртками, по очереди выпрыгивая из окна нашей спальни на одиннадцатом этаже. Разыгрывая пожарную тревогу.
– Как парашютом, – отвечаю я. – Она удерживает тебя до тех пор, пока магниты цепляются за металл.
Я прижимаю
