на холодном ветру, поднимающем с асфальта и закручивающем столбиком пыль вокруг ее лица.
Под портретом стояло:
«Исчезла. Если увидите ее, позвоните по телефону…», а потом его автор эгоистично написал его цифрами, вылезающими за пределы обрамления фотографии.
«Разве они важнее ее самой?» – подумал я.
Сорвал листок, осторожно сложил его и спрятал в задний карман брюк.
Надо ее найти. Я знаю всех городских фраеров, знаю, куда ходит отдыхать дьявол, и знаю, что ищу.
С кем она встречалась в последнее время? От этой мысли у меня мурашки по коже поползли. Я старательно заглушал ревность.
Обострил чувства, предоставил им волю и утихомирил сердце. Как зверь, подкрадывающийся к жертве, чтобы выбрать подходящую для броска позицию. А жертвой становится каждый, кто старается ему навредить.
Я даже не подумал о том, что она уже может быть на другом, недоступном мне свете.
Если напакостивший ей написал такие цифры рядом с ее портретом, видимо, желая замести собственные следы, будь он хоть отцом ее детей – туго ему придется, когда моя погоня за ним окончится.
Я отправился в отделение полиции, где изложил свои намерения.
Меня выслушал усатый инспектор средних лет. Он знал, кто я такой и на что когда-то готов был пойти. Применив психологические приемы, в которых бы разобрался даже слабоумный, он объяснил, что мне не стоит вмешиваться в его дела.
– Учту все, что вы сказали. Но я пришел не за этим. Явился для того, чтобы вы, если знаете, рассказали мне все, что вам известно об этом деле.
– Полиция делает свое дело.
– Хорошо. Я вас предупредил. И это мое предупреждение, поймите правильно, неизвестному лицу, которое, надеюсь, я скоро найду.
– Вы не можете вершить правосудие, для этого у вас нет полномочий.
– Как это – нет полномочий? Я знаю ее всю жизнь.
– Тогда мы арестуем вас.
– За что? Что я делаю не так?
– Мешаете следствию. Повторяю, вы не имеете права вершить правосудие.
– Хорошо, я не буду его вершить. Просто возьму его в свои руки. А вы вольны арестовать или отпустить меня, – процедил я сквозь зубы, и глаза мои сузились.
Я стащил со стола показания Драгана Милошевича, Механика, мужа Софии. Знал, что они не имеют права задержать меня, но следить будут, а мне только этого и надо. Это ускорит их расследование. Возможно, и поможет одолеть их неспособность.
В тот вечер я засиделся допоздна, собираясь с мыслями, проверяя чувства и прошлое. Мне надо было узнать о ней все, чтобы понять, с чего следует начать. Я должен был переговорить со всеми, кто тем или иным способом соприкасался с ней в минувшие дни, месяцы и годы. И кто бы что ни говорил, она принадлежала мне.
Открыл старый, давно не бывший в обороте ежедневник и принялся записывать все, что следовало сделать завтра.
