и обувь, намотал на бедро футляр с кинжалом и вышел из комнаты. В центральном коридоре, выйдя из своего крыла, пересёкся с вожаком. Его рука уже выглядела здоровой.
‒ И когда эта пчела наконец-то начнёт кусать тебя? ‒ вместо приветствия упрекающе произнёс Грегер, покачав головой. ‒ Конрад, я попрошу тебя всё-таки соблюдать дисциплину и являться на завтрак вовремя, вне зависимости от того, как ты спал ночью. Кстати, что с твоей постелью?
Нахмурившись, Конрад отвёл взгляд.
‒ Твоя птица ‒ стукач.
‒ Кор ничего мне не говорил. Я слышал и видел всё сам, ‒ сверкнул глазами вожак.
‒ Как это?
‒ Очень просто, когда научишься. Это, можно сказать, новая форма единения.
‒ И, как я понимаю, наши планы на сегодняшний день?
‒ Правильно понимаешь.
На кухню они направились вместе, и по дороге по узкому коридору Конрад решил внести ещё пару ясностей.
‒ Знаешь, с недавних пор я начал общаться с ягуаром и слышать его голос. То есть, мой собственный. Тениум говорит им со мной, и он словно бы стал… каким-то человечным, что ли.
‒ Ты наконец-то дал ему имя и тем самым наделил тениума личностью. Давно пора было это сделать, ‒ пояснил Грегер, проходя через гостиную в арку коридора, ведущего на кухню. ‒ Мы с Ингрид и Мортеном не говорили тебе об этом, надеялись, что хоть до чего-то додумаешься сам. Нет имени ‒ нет личности. Дух ягуара слишком долгое время оставался обычным безымянным зверем. Да кстати ‒ не нужно рассказывать об этом Лексо. Посмотрим, как быстро додумается он.
В груди заскребла тоска, и Конрад пропустил критику мимо ушей. До того, чтобы дать имя внутреннему зверю, он бы додумался ещё не скоро, ибо не считал это хоть немного значимым. А личность Ферзю подарила Диона.
«Меньше ной, больше действуй, горе-любовник», ‒ не устояла перед соблазном кошачья личность.
Огрызнуться его носитель не успел, войдя с Грегером на кухню и застав там двоих.
Ингрид опиралась поясницей на кухонный стол возле мойки, скрестив перед собой ноги. В руке стакан с остатками напитка, подозрительно похожего на что-то покрепче ягодного морса. Рахион стоял спиной ко входу, привычно помешивая в котле завтрак. Услышал шаги, вздохнул, повернулся и жизнерадостно воскликнул:
‒ Доброго утречка! Всё уже разогрето, хватайте тарелки.
Ингрид помрачнела, одним глотком осушила стакан и стукнула им по столешнице. Конрад с Грегером единогласно решили обойтись без вопросов и комментариев.
Рахион выглядел так, словно бы вчера и в помине не было никаких разборок, а ночью он не находился на грани потери рассудка и даже жизни. Выздоровел, закрыл глаза на угрозы расправой при попытке сбежать и как ни в чём не бывало готовил своим тюремщикам завтрак. Хотя Лаисия ему не помогала, значит, в отличие от своего более смышлёного кузена, эльфийка до сих пор негодует и притворяться не настроена.
На завтрак собрались все, кроме неё. Зара пришла в компании Лексо, поздоровалась со всеми, тепло улыбнулась Конраду,
