полоскреб издалека смотрел на них сквозь прорези в своей венецианской карнавальной маске, и по его коже пробежал мороз, когда он представил себя на их месте.
Он носил несколько слоев одежды, которая доставала ему до лодыжек. Вся она была слишком велика ему. На его голове болталась огромная шляпа, тоже больше на несколько размеров. Вся эта одежда принадлежала не ему, а кому-то еще, так как полоскреб не должен носить одежду. Он подбирал одежду везде, где только можно, и она становилась частью его, но никогда не принадлежала ему. Это была великолепная маскировка. Когда ему нужно было спрятаться, он притворялся кучей тряпок, просто упав на пол.
– Я боюсь людей, – сказал он летучей мыши, висящей около его левого уха. – Но меня тянет к ним.
– Это потому, что ты сам когда-то был человеком, – сказала летучая мышь. – Ты считаешь их своей семьей.
Этот полоскреб, как и все другие существа его племени, когда-то был обычным мальчиком, но он прожил здесь слишком долго. Он не любил напрямую общаться со своей прежней расой, так как теперь он изменился и больше не был человеком. Он носил маску – венецианскую маску Кокалино, веселого монаха с красным носом и щеками и ярко-красными губами. Он носил маску не потому, что хотел напугать кого-нибудь, а потому, что не хотел быть тем, кем был раньше. Теперь он стал кем-то иным.
Но он был рад видеть детей, ему нравилось следовать за ними и подслушивать обрывки их разговоров.
– Они смотрят! – вскрикнула летучая мышь. – Тебе нужно спрятаться.
Полоскреб упал на пол и мгновенно превратился в кучу тряпья. Те, кто смотрел издалека, не могли видеть его глаз, сверкнувших в прорезях маски. Все, что они видели, – это старые пальто, сваленные в кучу, наверху которой лежала шляпа. А вот если бы они присмотрелись внимательнее, то заметили бы застывшие черты Кокалино, который поглядывал на них с выражением полного довольства на лице.
– Они уже ушли? – спросил он летучую мышь. – В любом случае как это ты их видишь? Ты ведь слепая.
– В данный момент – да. Ты придавил меня.
Полоскреб слегка поднял голову и увидел, что он действительно упал прямо на летучую мышь.
– Прости, пожалуйста.
– Сколько раз…
– Я знаю. Прости.
– Ну если ты так просишь…
– Да, я прошу меня простить.
– Сейчас они уходят. Ты можешь встать. Мы будем еще искать сегодня? Становится поздно.
– Еще немножко. Свет еще не угас.
Эта пара, летучая мышь-подковонос и полоскреб, существовали на чердаке с одной целью – собирать вещи. Они обшаривали доски пола, как собиратели раковин обшаривают пляжи.
Но, конечно, они искали не раковины. По крайней мере этот полоскреб увлекался другим. Он собирал исключительно поделки из мыльного камня, вырезанные эскимосами-инуитами. Они лежали в его сумке. Их он искал. Другие полоскрёбы могли коллекционировать картины, игрушечные машинки, книги или фарфоровые фигурки. А этот без устали искал на чердаке резные поделки инуитов. Опустив голову, он шел по длинным деревянным
