она – Знал бы ты какими последними словами он тебя крыл, как тебе завидовал, когда вышел твой нашумевший рассказ лажа, как он его называл. Я сразу поняла, что ты человек талантливый и достойный, и тот час же в тебя влюбилась.
– Не будем отвлекаться, пойдем дальше – предложил я.
– Может быть не надо читать этот гнусный пасквиль, написанный лицом заинтересованным злонамеренно пытающимся оклеветать невинную женщину.
– Так ли она невинна? Вопросил я сам себя, однажды застукав ее с таким совершеннейшим ничтожеством, как Шебуршевич. Как ты могла размениваться на подобное, имея такие неординарные представления о своей красоте, исключительном остроумии и т. д.? – видишь что он о тебе написал.
– Я и Шебуршевич – это даже не смешно – удивилась она.
– Но ведь что-нибудь в том роде все-таки было, не сомневаюсь, тебе есть, что скрывать – сказал я.
– Читай читай – сказала она дрожащим от наигранного волнения голосом – Пускай между нами не будет ничего такого, чего бы ты не знал.
– Пытается вызвать тебя на откровенность – прочел я дальше – Интересно, что я тебе все-таки обещал?
– Да, золотые горы и всякие чудеса, ты просто не помнишь, поскольку был пьян. Обещал, что будешь обо мне заботиться, исполнять все мои капризы и всячески ублажать. Обещал, что будешь ласковым, покладистым, нежным паинькой.
– Что же и жениться обещал?
– Угу.
Давай поспорим
– Самое страшное несчастье – это эгоизм – заявил Наливайкин – И представьте себе, что все мы неизбежно в него погружаемся и только с помощью литературы еще возможно вытащить всех из этого болота.
– Самого себя за волосы, как барон Мюнхаузен – подхватил Зазнайский.
– Да литературы давно никакой нет – захныкал Графоманов.
– Для этого надо погрузиться в совсем уж нечто глубокомысленное и совершенно заумное, чтобы отвлечь этих читателей от тех гнусных пороков, которыми они пробавляются – резюмировал Наливайкин.
– Да сейчас никто ничего не читает и ни во что не верит – сказал Графоманов.
– Это как раз то, что надо – сказал Наливайкин – Кто-то из великих кажется сказал, когда все ни во что не верят их проще всего заставить поверить во что угодно. Вот в чем заключается наша задача.
– Да они сочиняют стишки лишь с одной целью – выпендриться – сказал Зазнайский.
– Мы должны предоставить этим недоумкам развернутый анализ происходящего – сказал Наливайкин – И тогда им не захочется строить из себя не пойми что и вести себя так будто их на помойке нашли.
– Вы то сами верите во всю эту чушь, которую собираетесь высасывать из пальца – пришлось мне вмешаться.
– Это совсем не обязательно, главное упиваться красотой вымысла – сказал Графоманов.
– На западе, между прочим, сочиняют какие – то сказки и разводят, и дурят всех, как детей – поддержал его Наливайкин – А чем мы хуже?
– По-вашему
