задергал узду, понапрасну мучая коня, чтобы тот стоял на месте.
– Нет, – сказал он. – Наш корабль, – тут он запнулся, ища слово, – пришел из-за моря.
По-вейски человек говорил так же скверно, как по-аломски.
Тут король Варай Алом заметил послушника и закричал на весь двор, чтоб тот известил хозяина. ««Не хозяина, а учителя»«, – обиделся Неревен. Поклонился, однако, отошел, пятясь и побежал обратно через сырые покои.
Вслед засмеялись, потому что перед королем не то что пятясь не ходили, – король во весь двор кричал, словно сова какая – однако Неревен ничего не мог с собой поделать.
На обратном пути, убедившись, что крыло пустынно, а учитель и Даттам сидят в гостиной, Неревен скользнул в комнату, занятую Даттамом, и принялся ее обыскивать.
Неревен осмотрел лестницу, пощупал за коврами, а потом завозился с замком у большого ларя. Ларь стерегла птица Цок. Чтобы она стерегла его целиком, резчик растянул крылья прямоугольником, голову и хвост завернул на брюшко, а когти и перья усеял десятками глаз. Поэтому-то Неревен и не боялся варварских богов на ларях: по рисунку было видно, что не бог – повелитель ларя, а ларь – владелец бога, ишь, растянули, как на дыбе.
Крышка подалась и растворилась, Неревен стал перебирать содержимое, потом насторожился.
Ага! Только варвары так шумно ходят по каменным полам. Неревен выскользнул из комнаты и изогнулся у косяка.
В дверях показался давешний торговец из-за моря, и с ним товарищ. Одеты оба были очень богато. Первый, главный, был широк в плечах, узок в поясе, темно-русый, нос прямой, глаза серые, вид надменный, потому что расстояние между верхней губой и носом чуть великовато, больше примет нет.
Второй был помельче, чуть сутуловат, рыжий, нос с горбинкой, губы углами вниз, как у людей мягких и суеверных. Для двух соплеменников они были решительно непохожи друг на друга. В лицах их, однако, одинаково недоставало ни решительности горца, ни воспитанности вейца. Русый огляделся, ступил к стене, и воткнул что-то в розовый пух ковра.
Неревен осклабился. Он внезапно понял, отчего Даттам не к месту просил за чужеземцев: у них был приворотный амулет! Точно, – ходили уже слухи на рынке, что эти люди заядлые колдуны!
Неревен, улыбаясь, показался в проеме. Варвар отскочил от ковра, будто обварившись кипятком, виновато глянул в глаза.
– Вот, господин Даттам звал нас к полудню… – повертел головой и добавил: – Глупое строение. Всякая комната – проходная, никакого понятия о личном уединении. Немудрено, что король от замка по всей стране бегает.
Неревен, склонив голову набок, очень странно смотрел на торговца.
– Это не замок, – сказал Неревен, – а бывшая управа. Ее строили для наместника провинции, когда страна была частью ойкумены. А когда король Ятун брал город, он поклялся, что не оставит в нем ни одной живой мангусты. Дом наместника они сожгли, а управу оставили, приняв ее за храм и испугавшись гнева богов.
Белая
