моя фамилия, – и добавил, – Анатолий Алиманович. – И наставительно: – Газеты и афиши надо читать.
– Исправимся, режиссер малой сцены, – кивнула ему Благова.
– И всё же, почему не взяли ваших артистов за рубеж? – задала вопрос одна из членов ученого совета Бодрова.
– Нас не взяли за рубеж по разным причинам, – ответил Вилин.
– Меня, – выступил вперед Пятов, – я иногда заикаюсь.
– А меня, понимаешь, дарагая – выступил Вачнадзе, – за мой кавказский акцент.
– Меня из-за национальности, – бросила Аничкина.
– И меня из-за пятой графы в биографии, – вздохнул Невелев.
Грачева засмеялась и пояснила:
– Да потому, что мы сильно талантливые, товарищи Ученые.
– Ну что ж… – пожала плечами председательствующая. – Поскольку подрядились, присутствуйте тогда… выступайте…
Артисты со смешками рассаживаются на стульях, выставленных на сцене.
– Елена Владимировна, можно начинать? – ближе подошел к столу комиссии Ивакин. Вопрос он задал по-прежнему шепотом.
Члены ученого совета переглядываются, тихо переговариваются. Затем Благова спрашивает, и тоже шепотом:
– В чем дело, соискатель Ивакин?
– В диссертации о комическом, Елена Владимировна.
– Я не о теме вашего исследования, почему вы так говорите?
– Простыл… – сокрушенно качнул головой Ивакин и со вздохом:– Аппендицит…
– Какая связь? – взглянула Благова на Жадова.
И тот спросил:
– А разве можно его простудить, диссертант?
– Что простудить?
– Аппендицит? – насмешливо смотрит Благова на Ивакина.
– Можно, – утвердительно ответил тот.
Благова всплеснула руками и удивленно:
– Аппендицит?
– Что аппендицит?
– Я говорю, простудить аппендицит?
– Почему аппендицит? Голос, можно! – наставительно ответил Ивакин.
Благова переглянулась с коллегами и с сожалением:
– Мне кажется, защиту вам следует перенести, соискатель Ивакин. Подлечитесь…
– Чтобы лечиться надо иметь богатырское здоровье, – хохотнул тот.
– Несколько дней лечения… – подключился Жадов.
– Врач сказал: «Если не буду лечиться, то целых семь дней проболею, а если буду лечиться, то за недельку и вылечат».
– И всё же, диссертант? – покачала головой Благова.
– Я поговорю, голос лучше станет… – пояснил Ивакин.
Пятов в поддержку, заикаясь:
– Д-д-да-а у дис-дис-с-сертанта-а ро-о-т п-ооо-лон ддд-икциии, ппп-реее-сседетелии!
– Тоже мне помеха! – обернулся к нему Ивакин.
– Ну, что же… Приступим к работе нашего совета, – согласилась
