style="font-size:15px;"> Цех хоть от офиса отдельно, но в том же корпусе, там и камеры стоят, машины выезжают-заезжают, никуда не денешься, надо учитывать и проверять.
На неделе деловая жизнь офиса затихала после двадцати двух часов, после ухода последнего нужно всё проверить, обойти кабинеты, посмотреть, всё ли выключено кроме дежурного освещения, осмотреть окна и двери изнутри, потом – наружный осмотр.
Включить уличное освещение, прожектора на небольшую площадку-стоянку рядом с офисом, только потом за мониторы в свою дежурку – аквариум.
В общем – закрыть, что закрывается, запереть, что запирается, следить, чтобы до утра всё было в порядке. Ответственных хлопот и забот хватало, поэтому в первое время Клим после суток просто валился с ног, до дому бы дойти.
О том, что охранник не терминатор и ему отдых в пару часов хотя бы не помешает, об этом руководство мудро не задумывалось, хотя Клим не раз просил напарника в свою смену, аргументировано доказывая полезность и необходимость в первую очередь для фирмы.
В офисе добра не на один миллион, в бухгалтерии явно не пустой сейф здоровенный, помимо этого цех, полный продукции и оборудования, а охраняет один человек. В другие смены дежурили по двое, правда, пенсионеры, но всё-таки по двое, не в одиночку. Клим, конечно, сильно не роптал, старался сам справляться, но ответственность своей тяжестью придавливала, чего скрывать. Помог случай, пусть прискорбный. В какой-то фирме случился пожар ночью, дежурил старик-пенсионер, стало ему плохо, потерял сознание, свалился и задохнулся угарным газом. Хозяева тоже, видимо, экономили на охране, вот и сгорело всё добро офисное не на одну сотню тысяч рублей.
Братья, конечно, жадные до безобразия, но, узнав детали происшедшего у коллег по цеху, тут же вызвали Клима и поручили, как старшему, найти путного мужика и даже посулили оклад повысить.
На Вратаря, вернее, тогда Петра Евсеевича Третьякова, Клим вышел случайно. Самая крайняя пивнуха в их районе, у бани, всегда пользовалась дурной репутацией, и заходить туда решались клиенты, коих все тамошние аборигены знали. Случайно забредшие сюда или самые отчаянные местные, но не из «контингента», быстро теряли лицо и старались улизнуть из этой накуренной атмосферы разбавленного пива и ядрёного мата. Хорошо, если удавалось избежать использования театральных постановок на развод случайных лохов на коллективный «разлив».
Несчастные, попав внутрь и не сразу сообразив, куда попали, почти всегда обречены поить весь славный коллектив посетителей «Подковы», так называлась пивная, которую держали выходцы из печально известного посёлка.
Заведовал там отец Жорки Хмелевского, мать бухгалтерила, а сеструха, необъятная Томка-Тумба, стояла на разливе. Надо ли говорить, что сам Жорка и Митрохи-младшие частенько ошивались рядом с этой публикой, да и с Подковы различные элементы с дружками из местной гопоты постоянно сдували пену пивную в этом достойнейшем заведении.
Обычно
