на свету, Куколка застыла в изумлении. Мужчине было около пятидесяти, он был худощав и в очках, в глаза бросались его большие руки, плохо прикрываемые несколько коротковатыми рукавами куртки. Женщине рядом с ним не было еще и сорока; на плечах у нее болтался рюкзачок на длинных лямках, а на овальном лице с широко посаженными глазами блуждала рассеянная улыбка. Казалось, эти двое проделали долгий и тяжелый путь из каких-то диких мест, и теперь им было некомфортно при виде залитого светом здания. Куколка подошла к ним, представилась и пригласила войти, а сама пошла впереди, показывая дорогу. Прежде чем войти, мужчина вытер ноги о коврик, поправил очки и галантно пропустил вперед свою спутницу.
Чуньюй Баоцэ, дожидавшийся гостей в прихожей, встретил их рукопожатием. Его взгляд был прикован к мужчине, обмен приветствиями и любезностями затянулся, с радостным видом он крепко стискивал большую и грубую ладонь гостя. Когда они наконец разжали руки, хозяин нехотя повернулся к женщине и с улыбкой кивнул ей:
– Рад встрече, – только и проронил он.
Женщина подтянула на плечах свой рюкзачок: чересчур длинные лямки плохо слушались. Рассеянный взгляд гостьи постепенно сосредоточился на хозяине. Она в ответ повторила его краткую формулу вежливости, кивнула и откинула со лба длинные волосы. Чунюй Баоцэ, спеша представить свою компаньоншу, громким голосом обратился к гостю:
– Это наша управляющая Куколка… хммм… домоправительница замка, – легонько сжимая плечо Куколки, он подтолкнул ее к гостям. – А это господин У Шаюань, руководитель деревни Цзитаньцзяо, замечательный молодой работник… А это знаменитый ученый-фольклорист, ее имя вы легко запомните!
При этих словах женщина кивнула Куколке и протянула свою визитку.
Куколка посмотрела на визитку и постаралась сохранить в памяти напечатанные на ней стандартным шрифтом иероглифы: Оу Толань – Оу Верблюжья Орхидея. В ее воображении сразу же возник далекий безлюдный пейзаж, от одного вида которого пересыхало в горле: по бескрайней пустыне бредет одинокий верблюд, но вот на горизонте возникают изумрудные заросли орхидей. Шевеля губами, она смотрела на эту незнакомку-фольклористку, на внезапно возникшую перед ней женщину. Под ложечкой у нее засосало. При ярком освещении она смогла как следует рассмотреть гостью: рост чуть выше среднего, длинные ноги, одета в брюки из грубой ткани и в просторное сиреневое пальто нараспашку, а под ним – трикотажный свитер, облегающий небольшую грудь. Но самой незабываемой деталью был ее вечно рассеянный взгляд; глубокое впечатление производили и губы – само очарование и нежность: казалось, если бы они приоткрылись, то могли бы поведать много удивительного, но большую часть времени они молчали. Женщина напоминала Куколке какое-то животное, и она решила потом поделиться этим наблюдением с председателем совета директоров. Хозяин был мастер придумывать прозвища, и эта его способность, превратившаяся
