его никогда не выказывать ни удивления, ни заинтересованности.
– Так будешь с ним говорить? Большой человек, специально к тебе из Москвы приехал!
– Давно ни с кем с воли не базарил, – Прудников с равнодушным видом передернул плечами. – Давайте, гражданин начальник…
– Вот и хорошо… – Опер набрал на телефоне внутренней связи какой-то номер, бросил пару фраз.
Спустя минуту в кабинет вошел одетый в штатское незнакомец, которого Прудников никогда прежде в этом СИЗО не видел. Чернявый, с подвижным лицом и топорщившейся на нем черной щеткой усиков, этот человек неуловимо напоминал майского жука из мультфильма. Оперативник вскочил, козырнул и вышел в коридор. Чернявый несколько минут молча рассматривал Прудникова, затем неожиданно улыбнулся.
– Ну что, Илья Петрович Прудников, приблизительно таким я вас и представлял. Давайте знакомиться.
У чернявого был приятный баритон, его манера держаться и подчеркнутое обращение на «вы» располагали к себе. Однако Илья оставался совершенно равнодушным. Ведь большинство неприятностей у арестантов случаются как раз от таких вот обходительных внешне ментов.
– Как скажете, – спокойно молвил Илья.
– Значит, светит вам девять лет усиленного режима. Пока что девять, потому что после повторного суда наверняка добавят. И вам абсолютно нечего сказать в свое оправдание.
– А зачем? Разве это что-то изменит?
– Конечно, не изменит, – согласился чернявый. – Скажите, Илья Петрович, а вам себя не жаль? Вам ведь всего тридцать один год. На волю вы выйдете в сорок… если выйдете, конечно. С подорванным здоровьем, букетом болезней и полным отсутствием жизненных перспектив.
После этих слов Прудников окончательно утвердился в мысли, что чернявый – очень опасный тип, в беседе с которым надо тщательно фильтровать каждое слово. Ведь если менты начинают давить на жалость – тут обязательно следует ждать подвоха.
Подвоха, впрочем, пока не наблюдалось. Похожий на жука мужчина довольно складно пересказал биографию подследственного, особо остановившись на том, что у него почти не осталось на воле родных и близких.
– Ладно, – закончил он. – Теперь пора и мне представиться. Зовут меня Борис Аркадьевич, и служу я в Федеральной службе исполнения наказаний. Больше вам знать про меня пока что не надо. Скажите – вы хотели бы выйти на свободу до срока? Ну, скажем… уже на этой неделе?
– Кому не хочется… – передернул плечами Илья. – Хотел бы, конечно!
– Тогда предлагаю выслушать мое предложение и дать ответ – утвердительный или отрицательный. От этого ответа и будет зависеть ваше ближайшее будущее.
Борис Аркадьевич излагал свое предложение четко и детально: несомненно, этот монолог был им загодя отрепетирован.
