выхватил его у нее – грязный, помятый конверт с почтовым штемпелем подстанции Лейк-Вью к западу от его дома. Адрес был написан корявым, неграмотным почерком и ясно помечен как личный. Он разорвал его, почти сразу поняв его значение, затем со сдавленным криком бросил его на стол перед Мюрреем, который прочитал его вслух.
"Ваш сын Э. в безопасности, и он у нас там, где ему ничего не угрожает, он в безопасности. Ваша жена не заплатила нам денег, которые обещала за то, что мы заберем его, и мы считаем, что отныне не связаны нашей сделкой с ней. Если вы доставите деньги, которые она обещала (одна сотня долларов) на сиденье за статуей Линкольна в парке сегодня вечером в десять с четвертью (будьте точны) вы получите обратно вашего сына Э. Позаботьтесь о безопасности для мальчика, не сообщайте в полицию. Если вы попытаетесь провести какое-либо расследование по этому делу, наше вышеупомянутое обещание не будет выполнено.
– Ну, Трант, что ты теперь скажешь? – спросил Мюррей.
– Что это единственное, что было нужно, – торжествующе ответил Трант, – чтобы завершить мое дело. Теперь я уверен, что мне нужно только пойти к вам домой, чтобы провести краткий осмотр миссис Элдридж и показания против нее!
Внезапно он резко обернулся, услышав сдавленное восклицание позади себя, и обнаружил, что смотрит в бледное лицо личного секретаря, но она сразу же повернулась и вышла из кабинета. Трант повернулся обратно к Мюррею.
– Нет, спасибо, – сказал он, отказываясь от предложенного письма. – Я читаю по следам, оставленным преступлением в умах, а не по каракулям и отпечаткам пальцев на бумаге. И, к счастью, сегодня утром у меня есть возможность прочесть эти следы. Нет, я не имею в виду, что у меня есть другие доказательства по этому делу, кроме тех, которые вы мне только что предоставили, мистер Элдридж, – объяснил Трант. – Я имею в виду мой психологический прибор, который, как уведомила меня экспресс-компания, прибыл из Нью-Йорка сегодня утром. Если вы позволите мне доставить мой прибор прямо к вам домой, это сэкономит много времени.
– Я доставлю его сам! – Элдридж взял телефонную трубку и быстро договорился о доставке.
– Спасибо, – поблагодарил Трант. – И если вы также устроите, что бы у меня была фотография, почтовая открытка на память или что-то вроде изображения каждого возможного населенного пункта в пределах нескольких кварталов от вашего дома, вы очень поможете мне в расследовании. Кроме того, – он осекся и на мгновение задумался, – не могли бы вы попросить, чтобы эти слова, – он написал "Армения, приглашение, неприкосновенный, степенный" и "пиосер" на бумаге, – были аккуратно написаны для меня и доставлены к вам домой?
– Что? – Элдридж в изумлении уставился на список. Он взглянул на прямые, умные черты лица Транта и выдохнул. – Нет ли какой-нибудь ошибки в последнем слове, мистер Трант? "Пиосер" – это какое-то неправильное слово.
– Необходимо, чтобы это было так, – ответил Трант. Его взгляд внезапно упал на яркую литографированную открытку – рекламу, показывающую интерьер комнаты. Он взял ее со стола.
– Она
